Новостройка. Дом из кизяка. В комнате нет даже табуретки. Единственный элемент интерьера — тошоки, на которых корчится от боли беременная женщина. Она не рожает, ее избила сестра. Дескать, потерпевшая задолжала ей 75 сомов. Била целенаправленно, по животу.
Это обычный сюжет передачи "Реанимация", которую в свое время снимал ныне заведующий отделом реанимации Бишкекской станции скорой медицинской помощи Егор Борисов. Честное слово, сюжет даже не самый пугающий: просто первый, который попался мне на глаза.
— Давайте начнем с банального вопроса. Помните своего первого пациента?
— Мой первый случай был скучным и прозаичным.
— Бабушка с сердцем?
— Нет. Это был вызов к мужчине, который находился в недельном запое. Вообще ничего особенного.
— У вас там частенько мелькали пациенты, к которым совсем не хочется прикасаться. Например, нетрезвый бездомный, который к тому же справил нужду в штаны. А вы часто испытываете отвращение к пациенту?
— Конечно, возникает, мы же не инопланетяне. Единственное, твоя физиологическая реакция не должна мешать работе. А пациенты бывают разные. Не дай бог никому встретиться с человеком, который выпил бутылку уксусной эссенции: у него будет рвота фонтаном, уксус вперемешку с кровью.
— А вы видели?
— Да, и далеко не раз. У такого пациента начинает, извините за выражение, кровить из всех щелей. Суициды в принципе не бывают красивыми.
— О, я видела, как промывали желудок девушкам-самоубийцам, которые наглотались таблеток! Зрелище неэстетичное: им в горло засовывается шланг с воронкой, и их рвет. Вы с ними потом беседуете… Зачем кыргызстанцы сводят счеты с жизнью?
— Ой, все! Надо срочно добавить в интервью позитива! Расскажите какой-нибудь забавный случай.
— Раньше с целью снижения детям температуры тела разрешали растирать их водкой. Мы как-то приехали на вызов, осмотрели мальчика и попросили папу принести водку. Через 15 минут возвращается с подносом, на котором стоит аккуратненький графинчик с водочкой, три рюмки, нарезанные сыр с колбаской! Ну, естественно, мы ему объяснили, для чего нужна водка.
— Я как-то ради материала день ездила с бригадой "скорой". С удивлением обнаружила, что совершенно зря врачей ругают за то, что они опаздывают! Оказалось, что они не имеют права во время вызова даже в магазин зайти, — их перемещение отслеживается по GPS-навигаторам. Так почему их действительно приходится так долго ждать? Кто виноват?
— В советское время были нормы: одна бригада на 10 тысяч человек. То есть на полмиллиона фрунзенцев работало 56 бригад скорой помощи.
На сегодня в Бишкеке официально проживает около миллиона человек, и это не считая гостей столицы из регионов. Путем нехитрых расчетов получается, что по нормативу нам нужно 100 бригад скорой помощи. У нас же их 38! То есть в три раза меньше, чем надо!
Люди, которые слабо разбираются в проблеме, часто говорят: "Нужно заставить правительство купить машины". Окей. Но, кроме машин, нужны врачи, аппаратура, которая стоит дороже самого автомобиля. Нужны бензин, лекарства, запчасти, помещение, где будет располагаться персонал, парковка.
— Как-то я с удивлением узнала у водителя "скорой", что мигалки и сирену он включает очень редко. Говорит, что это не приветствуется. Почему?
Согласно ПДД, проблесковые маячки позволяют игнорировать правила, но только в том случае, если водитель убежден, что его пропускают и он не создает никому помех.
— Это же нечестно!
— Закон суров, но это закон. В душе я бы, конечно, хотел, чтобы нам разрешили всех "таранить". Установил бы на машины большие железные обвесы и ездил на вызовы так.
— Но есть же и такое правило: если едет "скорая" с проблесковыми маячками и сиреной, то надо прижаться к обочине и ждать.
— Безусловно! И такой водитель заплатит штраф за нарушение. Но виновной в ДТП будет "скорая". Однако стоит сказать, что в последнее время неотложку стали пропускать действительно лучше. Конечно, есть водители, которые не просто не пропускают, а делают это преднамеренно. Они нас подрезают, показывают неприличные жесты.
— Мы с той бригадой выехали на один вызов. Подъехали к красивому частному дому, зашли в комнату: она вся была в пастельных рюшечках. На кровати возлежала мадам лет пятидесяти с мокрым платком на лбу. Такая ухоженная женщина с красивым педикюром. Она жаловалась на сердце, но врачи сказали, что ее жизни ничего не угрожает и ей лучше обратиться в поликлинику. Так там такой скандал начался! А часто бишкекчане пытаются сэкономить свое время и вызвать "скорую", вместо того, чтобы пойти к врачу?
— Это очень распространенное явление. Бывает, кто-то захотел ночью померить себе давление. Кому-то лень при температуре 38 спуститься в аптеку за парацетамолом. Я не утрирую, это именно так и происходит.
— А вы у них не спрашиваете: "Господа, вы часом не охамели?".
— По-разному отвечают: не хотел, не мог, вы обязаны, я плачу налоги… Пытаюсь объяснить, что из-за их бесполезного вызова кто-то, кому действительно нужна помощь, умирает. Но это на них никак не влияет.
— Я часто читаю, что в очередной раз избили врача "скорой". За что?
Некоторые посчитают своим долгом заявить: "Мы вас тут час ждем!". И им по барабану, что прошло всего 8 минут. Час ждем — это просто классика!
Еще найдутся люди, которые начнут помогать нам советами. А часть из них расскажут, почему мы все делаем неправильно и как на самом деле надо спасать человека.
Кто-то обязательно заявит: "Я врач санитарно-унитазный, я знаю, что нужно делать!". Приходится собирать все свои моральные силы, чтобы не отвлекаться от пациента и не начать объяснять прохожим, куда им дальше проходить.
— В одном интервью вы признались, что не любите частные "скорые". Почему?
— Это мое сугубо личное мнение, но я действительно плохо отношусь к частным "скорым". Нет, идея-то хорошая. Представьте себе, что человек 5 дней в запое. В принципе у него все в порядке, просто он хочет выйти из запоя и мечтает о капельнице. Вот тут ему бы пригодилась частная "скорая", ведь мы в принципе не должны им заниматься. Мы нужны там, где под угрозой чья-то жизнь.
— А зачем занимаетесь такими?
— Нас регулярно вызывают.
— Но вы же можете отказаться!
— Не можем!
— Это же не угроза жизни!
— Никто же не звонит на "103" со словами: "Меня ничего не беспокоит, просто устал бухать, и меня нужно откапать". Человек может сказать: "Я пил неделю, и сейчас у меня болит сердце". А вдруг у него инфаркт миокарда? А вдруг тромбоэмболия?
— Вы подсчитали, что по идее один вызов частной "скорой" должен обходиться бишкекчанину в 10 тысяч сомов. Откуда такие цифры?
— Я рассмотрел это как свой бизнес-проект. Чтобы быть конкурентоспособным, нужно очень серьезно вложиться. Я же должен стать лучше! Мне нужно купить лучшую аппаратуру, нанять более профессиональных врачей, да и машины у меня должны быть комфортные.
А сейчас получается, что выигрывает государственная "скорая". У нас хорошие новые специальные Mercedes, а не обычная Honda Stepwgn.
Сейчас с полной уверенностью могу сказать, что врачи, которые работают в моем отделении, — высококлассные специалисты. Я в этом уверен и говорю с гордостью.
Я вижу тех, кто сидит в частных "скорых". Например, случайно узнал человека, который учится в ординатуре и еще не имеет сертификата врача. Я знаю, что он из себя представляет, как он учился в университете. Не хотел бы, чтобы он лечил моих близких.
Не должна быть такой "скорая", это бред собачий, обман пациента!
— Расскажу из своего опыта. Как-то моей бабушке стало плохо. Приехала "скорая", диагностировала инсульт и приняла решение везти ее в специализированную больницу. Мы едем туда, из здания выходит женщина, осматривает ее и выдает: "Нет, не инсульт! Везите, куда хотите". Бабушку нигде не принимали, потому что не очень понятно, что с ней. Врачи "скорой" стали нервничать: им же влетит за то, что они так долго одного пациента катают. В итоге взяли в какую-то другую больницу. И таки у нее действительно был инсульт! Когда человек ломает шею, то диагноз очевиден. А что делать с теми, кто может умереть непонятно от чего? Думаю, моя бабушка не одна такая.
— Абсолютно нет. "Скорая" не должна париться, куда везти пациента, где его возьмут или не возьмут. Этого в идеале не должно быть.
Если рассматривать глобально, то нужно строить больницу скорой помощи. Это моя мечта!
В крупных городах есть такие, но, к сожалению, не у нас. Должен быть многопрофильный большой стационар, предназначенный для экстренных пациентов, куда бы могли принимать людей с любой экстренной патологией. Где есть рентген, лаборатория, МРТ.
— А этого даже в планах нет?
— Нет. Это очень дорого, но было бы идеальным решением многих проблем.
— Если честно, общество не очень парится из-за зарплат врачей: все думают, что хороший доктор на кусок сыра с маслом заработает. Когда я ездила с бригадой, увидела, что люди отнюдь не спешат засовывать в карманы белых халатов купюры благодарности.
— Я сразу вспоминаю анекдот: человек устроился в милицию, а через месяц его спрашивают: "А че ты не приходишь за зарплатой?". А он такой: "У вас что, даже зарплата есть? А я думал, пистолет дали и сам крутись, как хочешь".
Это идет из раннего советского периода, когда первый нарком здравоохранения товарищ Семашко сказал: "Хорошего врача народ прокормит, а плохие нам не нужны". Оттуда и вся беда. К сожалению, такого на практике нет. Если врач требует деньги с пациента, то, на мой взгляд, это последнее, самое низкое, что он может делать.
— Я, как внучка бабушки-сердечницы, которая часто сталкивается с работой "скорой", заявляю: ваши врачи действительно ни разу не требовали денег.
— Это что?
— Что?
— Результат работы руководства! (смеется) Да, это наш принцип. Но если есть момент искренней благодарности пациента без намека на то, что медицинский работник что-то требовал, то пожалуйста.
Но на практике нет таких объемов, чтобы хватало на нормальное существование. Благодарность — это больше редкость, чем правило.
— А из десяти пациентов примерно сколько поблагодарят?
— Ноль целых две десятых! Ну вот возьмем реанимацию: мы выезжаем на автоаварии, ножевые, огнестрельные ранения, падения с высоты, тяжелые случаи суицида. Там людям не до того, чтобы врачей благодарить, у них беда.
— До того, как вы пришли, я читала ваше интервью годовой давности. Вы там радовались, что ушли из "скорой", что у вас хороший офис и зарплата выше 7 тысяч, и больше вы туда никогда в жизни. Почему вернулись?
Я видел, как "скорая" идет ко дну. В июне прошлого года главврачом назначили Шаяхметова Искендера Белековича. Я слышал о нем только положительное, что он в "скорой" начинал с санитара, мыл машины. А потом стал фельдшером, врачом и так далее. Человек прошел всю систему, и я в него поверил.
Тем более активно взялись за проблемы "скорой" и мэрия, и Департамент здравоохранения при ней.
Тогда я долго думал: возвращаться или нет? Да, на той работе были деньги, комфорт. Но "скорая" — это то, что мне по душе, это кайф.
