Врачи боролись за его жизнь месяц — истории кыргызстанцев с ОВЗ

Лишь три страны бывшего СССР, в том числе Кыргызстан, не ратифицировали Конвенцию о правах лиц с инвалидностью — один из девяти основных международных договоров по правам человека. Sputnik публикует истории соотечественников, которые борются за ратификацию документа.

Улугбек Букардинов, Нарын

До 2001 года я был совершенно здоровым человеком и не обращал никакого внимания на людей с инвалидностью. Женился, растил дочь… Сейчас у меня уже пятеро детей, младшие — близняшки. В 2001 году я попал в ДТП: водитель такси превысил скорость, не справился с управлением, и мы въехали в дерево. Он не получил серьезных травм, в у меня зафиксировали перелом шейки бедра, следствием которого стала инвалидность.

Я тогда работал системным администратором в Нарынском государственном университете. Это спасло меня, помогло справиться с депрессией. Шесть месяцев я проводил на больничном, потом выходил на работу, а после — снова на больничный. По закону шесть месяцев — это максимум.

Руководство и сотрудники университета здорово помогли. Спасибо тогдашнему ректору Алмазбеку Акматалиеву — любой другой работодатель мог бы просто уволить меня.

Хочу сказать, что в Нарыне ни улицы, ни здания не приспособлены для людей с ОВЗ. Например, кабинет травматолога находится на четвертом этаже больницы — когда не было света и лифт не работал, мне приходилось подниматься туда на костылях.

Никто не принимает проблемы людей с инвалидностью близко к сердцу, пока беда не коснется его самого или близких. А после ратификации конвенции государственные органы будут знать, как реализовать наши права на труд и здоровье.

Ринат Джаналиев, Каракол

После экзаменов на первом курсе университета мы с друзьями пошли купаться на озеро. Я нырнул с пирса и ударился головой о дно. Я хорошо плавал, умел задерживать дыхание и смог продержаться, пока друзья не поняли, что случилась беда. Меня вытащили на берег. Врачи боролись за мою жизнь 25 дней. Я выжил, но оказался парализован.

Начался период реабилитации: больницы в Москве, в Киеве… Через профсоюз университета мне дали путевку на реабилитационный курорт в Крыму. Увидев, что такие же люди, как я, ведут нормальную во всех отношениях жизнь, я был очень удивлен.

В 1986 году друзья повезли меня устраиваться на работу на электротехнический завод. У директора предприятия никогда не было таких сотрудников, но он обещал что-нибудь придумать. В итоге я стал хорошо зарабатывать, а через три года началась перестройка. В 1989 году я купил свою первую машину — "Москвич". Друзья сделали в ней ручное управление на основе моих чертежей, и я записался на курсы вождения.

В 1990-х и 2000-х продолжал работать. Открыл интернет-центр, где было 15 компьютеров, стал обучать людей с инвалидностью, предоставлять им рабочие места. В 2011 году я вошел в состав контрольно-ревизионной комиссии по надзору за соблюдением законодательства в сфере доступности новых зданий для людей с ОВЗ. Но меня никогда не приглашали на заседания, говорили: "Мы знаем стандарты". Однако строятся бесполезные пандусы совсем не по стандартам и никто не привлекается к ответственности за разбазаривание средств.

Законы у нас неплохие, просто они не работают. Думаю, ратификация конвенции изменит такое положение вещей.