В тот день мы работали в верховьях реки Чон-Аксу в селе Григорьевка Иссык-Кульской области. Разбили палатки, сидим, пьем чай. Смотрим — сверху, со стороны ледника, идет человек. Выше нас вроде уже никто не стоит, нет там и чабанов... Человек приближается и вроде хочет пройти мимо. Я кричу: "Эй, парень, иди сюда!". Подходит. Молодой, загорелый до черноты. На носу кровоточащая трещина, прикрытая каким-то листочком. Ботинки разодраны, ноги в кровь...
Видно было, что парень устал до смерти.
— Чай будешь?
— Буду.
Наливаем. Открываем банку тушенки и режем хлеб. У парня слезы на глазах. Ест, молчит.
— Спирт будешь?
— Никогда не пил, но буду!
Наливаем. После того, как бедолага немного насытился и взгляд его потеплел, я решил поговорить.
— Ты откуда такой?
— Из Алматы иду.
— А что же у тебя ни обуви нормальной, ни шляпы от солнца, ни даже рюкзака нормального нет, только сумочка какая-то?
— Я попросил таксиста довезти меня до Большого Алматинского озера. Он везет, я спрашиваю: "А до Иссык-Куля далеко?" Таксист говорит: "Нет, рядом. Вот по этой тропинке пойдешь — через три часа дойдешь. Тут много туристов ходит". Я и пошел... Два дня шел! У чабанов ночевал, они покормили… А отсюда далеко до Иссык-Куля?
— Ну, часа два-три будет. А в Ананьево автобусы до Алматы ходят.
Нос мы ему мазью обработали и пластырем залепили. Он поблагодарил и пошел. Дурной, но настырный.