О том, как проблема семейного насилия над женщинами выглядит изнутри, рассказала директор Ассоциации кризисных центров Толкун Тюлекова.
— При обсуждении темы семейного насилия над женщинами в социальных сетях некоторые кыргызстанцы говорят, что женщины сами виноваты, что оказались в такой ситуации. Что бы вы могли ответить этим людям?
— Я хотела бы сказать, что проблема семейного насилия актуальна. С каждым годом мы видим изменения в структуре видов семейного насилия, а 2020–й показал, насколько наше общество не готово работать с этой проблемой. Лакмусовой бумажкой для того, чтобы еще раз понять актуальность проблемы семейного насилия над женщинами, стали карантинный режим и введение чрезвычайного положения. Неблагополучные семейные отношения усугубились как из-за фактора изоляции, так и в силу того, что многие кыргызстанцы остались без работы из-за ограничения экономической деятельности, ведь многие семьи выживали за счет ежедневного заработка. Людям же, которые комментируют сообщения о случаях семейного насилия подобным образом, я хотела бы напомнить, что каждый год в стране фиксируются случаи убийства женщин, систематические избиения, в том числе беременных, как раз внутри семьи. Конечно, каждая семья может столкнуться со сложностями, но тут речь о поиске компромисса и об улаживании ситуации цивилизованными способами. Решать же эти проблемы насилием неприемлемо.
— Каким бывает семейное насилие над женщинами?
— Расскажите об экономическом насилии.
— Это когда женщину ограничивают в доступе к ресурсам и выделяют ей роль домохозяйки и воспитателя детей, в то время как мужчина является единственным распорядителем семейного бюджета. Бывали случаи, когда женщин избивали за то, что они тратили немного денег на конфеты для детей или лишний пакет молока. Таким образом, экономическое насилие и нахождение женщины в полной зависимости от мужчины часто приводят и к физическому насилию.
Физическое насилие — это, как правило, побои и это единственный вид насилия, когда реально обратиться в правоохранительные органы. Психологическое и экономическое насилие у нас практиками не выделяется отдельно, а для того, чтобы доказать эти факты, женщина должна явиться в милицию с синяками, выбитыми зубами, сломанными руками или ребрами, как это часто бывает. То есть получается, нужно дождаться, когда тебя настолько изобьют, что нужна госпитализация. Только тогда правоохранительные органы и суды воспринимают семейное насилие как состоявшийся факт.
— Как выглядит психологическое насилие в семье?
— Когда угрожают, что убьют, лишат, например, родительских прав или каким-то другим образом отберут детей. Все это манипуляции, и они тоже являются одним из видов психологического насилия. В беседах с психологами женщины, пострадавшие от семейного насилия в Кыргызстане, говорят, что их хватали за горло. Это вообще можно квалифицировать как покушение на убийство, думаю, лишне объяснять, почему. Статистика по психологическому насилию не отображает реальной ситуации, так как в подавляющем большинстве фиксируются именно случаи физического насилия.
— Какие недостатки в законодательстве не позволяют эффективно бороться с семейным насилием?
— Проблема семейного насилия в том, что оно происходит за высокими заборами и плотно задернутыми занавесками. Сейчас закон позволяет заявить о насилии внутри семьи не только пострадавшей стороне, но и свидетелю такого случая, после чего все фиксируется в реестре преступлений и проступков. Да, случаи фиксируются, но другое дело, как они потом квалифицируются дознавателем. Он может назначить судебную экспертизу на предмет обнаружения телесных повреждений, но если речь идет о психологическом насилии, об угрозах и шантаже, то на этом все может и закончиться, так как нет доказательств. Или могут выписать штраф, который нужно будет уплатить из семейного бюджета. Это недоработка законодательства — получается, что государство зарабатывает на семейном насилии.
— Как, по-вашему, сделать так, чтобы дела о семейном насилии рассматривались более качественно?
— Какая помощь необходима женщинам, которые подверглись семейному насилию?
— Им нужна комплексная помощь. Когда случай семейного насилия всплывает на поверхность, женщина зачастую испытывает давление со всех сторон — как своих родственников, так и родственников мужа. Обычно говорят, как, мол, она собирается жить потом с человеком, на которого пишет заявление? Конечно, часто делу дают обратный ход и сам фундаментальный принцип того, что за любой проступок человек должен быть наказан, нарушается. Поэтому правоохранительные органы и органы местного самоуправления должны внимательно работать с такими случаями.
Приведу пример из практики, когда с заявлением о семейном насилии обратилась беременная женщина с четырьмя детьми. Хорошо, что дознаватель решил, что ей нужна психологическая помощь, а психолог — что ситуация настолько критическая, что ей необходимо предоставить безопасное место. Мы нашли такое место ей и детям. Женщина подала заявление на мужа, который сразу же начал манипулировать тем, что не отдаст ей других детей. Мы с помощью инспекторов по делам несовершеннолетних, участкового милиционера смогли их забрать. Тогда мужчина просто-напросто отказался отдавать документы жены.
После работы с психологом выяснилось, что потерпевшая вышла замуж за этого человека после того, как он ее изнасиловал, и, чтобы не поднимать скандал, он и его родственники уговорили ее выйти замуж. Ей оказывалась необходимая юридическая помощь и на экспертизах, и на очных ставках. В итоге она сказала, что хотела бы начать новую жизнь, как в молодости. Однако так уже не получится, ведь она теперь не одна, а с пятью детьми.
Мы провели переговоры с ее родственниками, которые уговаривали ее вернуться и жить дальше с мужем-тираном. Это продолжалось до тех пор, пока один из ее родственников не помог с надомной работой. После продолжилась работа по восстановлению документов, чтобы получать пособия на детей. Через следователя мы забрали ее документы у мужа. Этот пример необходим для понимания, сколько труда, сил и времени необходимо потратить как самой жертве насилия, так и всем органам и организациям для того, чтобы на первое время решить проблему только одной семьи.
— Почему важно предотвратить семейное насилие в самом начале?
— Первое — это, конечно, человеческие судьбы. Это воспитание, понимание того, что патриархальные, традиционные устои плохо сочетаются с экономическими, временными и социальными реалиями. Это к тому же и экономический вред стране: более миллиона сомов необходимо на то, чтобы расследовать убийство вследствие семейного насилия; для того, чтобы работать уже с последствиями семейного насилия, нужно еще больше средств — на содержание детей, если они остаются под опекой государства, на выплату пособий по потере кормильца и так далее.
— Почему, на ваш взгляд, многие наши граждане равнодушно относятся к этой проблеме?
— Какие факторы являются основными триггерами семейного насилия? Неужели дело только в сложной экономической ситуации или источником являются и другие причины?
— Причина кроется на стыке экономических и социальных факторов. До обретения независимости Кыргызстана в понятной системе социального обеспечения яслями, бесплатными детскими садами и школами, отсутствия безработицы женщины были лучше защищены, а мужчина воспринимался как кормилец семьи. Поменялась система, поменялись и роли. Усилий одного человека для финансового обеспечения семьи в большинстве случаев стало недостаточно. Мы наблюдаем кризис мужской роли. У мужчины — главы и кормильца — нет работы, но дома он продолжает находиться в положении человека, который считает чем-то зазорным полноценно участвовать в обеспечении быта и воспитании детей.
К сожалению, приходится констатировать, что рост религиозности ужесточил определенные стандарты поведения женщины в семье. Некоторые мужья не разрешают женам обращаться к мужчинам-врачам, работать в коллективе, где много мужчин, или работать вообще. Жаль, что некоторые люди ставят религиозные убеждения или жизненные принципы иногда даже выше, чем здоровье и достаток членов семьи.
— Что такое мужественность, на ваш взгляд?
— Мужественность — это помочь пожилой соседке наколоть дрова, остановить товарищей, которые собираются украсть невесту. Из-за того что многие молодые люди сейчас не научены выстраивать отношения на доброжелательной, взаимной основе, они далеки от модели партнерских отношений. Считается, что в отношениях мужчина должен доминировать, и доминировать именно через мужественность, которая воспринимается как применение силы по поводу и без. Это модель, которая диктуется фильмами, компьютерными играми, зачастую построенными на насилии, где нужно завоевывать и убивать. Мне кажется, это все очень сильно повлияло на ум и сознание наших граждан.
— Почему партнерские отношения воспринимаются некоторыми мужчинами как угроза их мужественности?
— Есть ли сложившийся образ семьи, где происходит семейное насилие в отношении женщин?
— Выстроить такой единый портрет сложно. Семейное насилие происходит как в состоятельных семьях, так и там, где люди живут однодневным заработком. Конечно, как мы уже говорили, экономические факторы иногда выступают одной из причин семейного насилия. Но оно есть и в семьях министров, высокообразованных людей, военнослужащих и милиционеров. Конечно, если посмотреть статистику, то можно увидеть, что чаще всего семейное насилие происходит в семьях, где в основном и пострадавшие, и виновные — это люди со средним образованием. Часто у них нет постоянного места работы, зато полно других проблем. Но в этой статистике нет случаев насилия в богатых семьях, потому что они тщательно скрываются, — такие люди реже обращаются с заявлениями в милицию и к специалистам за помощью, чтобы сохранить все в тайне и не испортить репутацию.