Ты избранный, но никому не говори, — муфтий Крганов о секретах вербовки радикалов

— В начале 1990-х действовала большая программа, назвать ее, наверное, можно "исламским проектом". Вербовщики открывали детские лагеря, искали ребят, которые не общаются со сверстниками, обижены на кого-то или, наоборот, искали "вожаков" общества. Записывали их контакты и забирали в учебные заведения разных стран. Сейчас эти заведения уже закрыты.

Там вербовщики работали с детьми на психологическом уровне: "Они тебя не воспринимают, не понимают, а Аллах тебя любит, и у тебя знания лучше, чем у них". Они все время играли на чувствах, не зря их называют "шайтанами". На чем человека легче всего поймать? На эгоизме, самовлюбленности... Ему говорят: "Ты великий, ты даже не понимаешь, сколько всего хорошего Аллах тебе приготовил, но ты должен сделать это и это". И начинается своего рода игра с сознанием. Специалисты меня поймут: есть термин "золотые гайки". Им говорят: "Мы тебе сейчас все это открыли, но ты другим не рассказывай, это знание только для тебя предназначено, ты избранный, тебе доступен диалог со Всевышним". Там такое лепится…

Ссылаясь на разных ученых, какие только фетвы они не писали. Главное, чтобы исполняли, что они говорят. И для реализации целей, которые они ставят, можно нарушать шариат — общие правила мусульман. А "избранным" говорили, что те могут их нарушать, потому что делают божье дело: "Никто этого не может, а ты можешь".

Они используют чувство любви к Богу наших ребят, молодежи. Особенно если это простой человек — он верует, как учили его родители, что есть Аллах, есть пророк (С.А.В.), для него это самое святое. И ему начинают говорить подобное и через эту любовь превращают его веру в зло, манипулируют, играют им. Это работает через эго, через нафс (сущность человека. — Ред.) идет игра шайтана.

— Нужно четко понимать, от какого человека получаешь знания об исламе, потому что перенимаешь и его духовное состояние. У нашей молодежи должно быть критическое мышление. Ребята приходят в мечеть и слушают хазратов, муфтиев, иностранных гостей. Даже меня если слушаете, включайте мозги: почему он это говорит, что он предполагает, чего он от этого ожидает? Ты спрашиваешь: "А это по шариату?". Я говорю: "Да", и ты бежишь делать это. Так нельзя. Нужно подумать и спросить: "Уважаемый хазрат, вы сейчас сказали, что так можно, а где это написано?". Я говорю: "В Коране написано". А ты: "Уважаемый хазрат, вы не покажете мне этот отрывок в Коране?". Проповедям можно следовать только тогда, когда тебе показывают свидетельства. А когда у нас нет никакого анализа, мы готовы идти за каждым, кто призывает идти за ним.

— Вопрос не совсем правильный, хотя мы должны понимать, что борода — это сунна (предание. — Ред.) пророка. Ну, тут можно и о других суннах рассказать. Пророк вот с посохом ходил. И если у тебя борода, тебе 40 лет, почему в таком случае без посоха ходишь? Максимально следовать преданиям пророка совершенно правильно. Например, размер бороды должен быть с четыре пальца, за ней нужно следить, чистить, носить аккуратно. У кого борода растет, лучше, чтобы она была. У меня вот не растет, поэтому я сунну исполнить не могу, но хотел бы.

— Ты гражданин этой страны, живешь по паспорту своего государства. Что, во времена пророка были паспорта? Если так крутить, можно стать маргиналом. И какой грех от того, что у тебя есть паспорт? Без паспорта, дорогие братья и сестры, даже в хадж не пускают. Если ты скажешь: "Вот я без паспорта, при пророке паспортов не было", тебя никто в Мекку не пустит. В каком положении ты окажешься? Нельзя доводить религиозные вопросы до абсурда.

То же самое относительно праздников. С каким намерением мы встречаем Новый год? Вся страна этот праздник отмечает, руководители поздравляют. Им что, надо сказать: "Все, запирайтесь дома, выключайте телевизоры"? Альтернативу же можно правильную выбрать: вы встречаете Новый год с детьми, на столе халяльные продукты. Почитайте Коран, попросите детей сделать дуа (личная молитва мусульманина на родном языке. — Ред.). В Новый год можно не хороводы водить и песенки непонятные иностранные петь, а другому его посвятить. Сказать: "Вот и целый год прошел. Что хорошего мы за этот год сделали? Скольким родственникам помогли, сколько раз бабушку и дедушку навестили, сколько аятов выучили?". Все зависит от сознания и понимания человека. А затягивать нас на две тысячи лет назад не надо. Это современный мир, мы можем, например, понимать науку, но это никак не мешает верующим людям.

Также и наша гражданская позиция. Вот ты кыргыз, гражданин Кыргызской Республики, мусульманин. Разве тебе это мешает? Я татарин, гражданин Российской Федерации, мусульманин. Моя религиозная позиция не мешает мне быть россиянином. Законы не мешают мне жить по исламу. Ислам мне не мешает, не запрещает жить по законам. Наоборот, ислам призывает нас быть законопослушными, порядочными, полезными обществу.

— Во-первых, народ. Наши люди, как я заметил, схожи по духу. Я татарин и мусульманин — у нас с вами одна вера и почти одинаковый язык, один пророк, одна книга (Коран. — Ред.) и идентичная культура. Даже музыка похожа.

Еще хочу отметить сплоченность и искренность ваших соотечественников. Я нередко встречаю молодых кыргызстанцев в России. Там трудится много мигрантов, все исповедуют ислам. Многие помогают друг другу на пути религии, у многих есть желание помогать. Когда я приезжаю в Кыргызстан, чувствую себя так же, как дома, как в татарских селах. Мы и говорим одинаково, и менталитет у нас одинаковый. Природа Кыргызстана прекрасна. Конечно, необходимо привлекать сюда больше туристов, разрабатывать программы.

— У нас были драки "улица на улицу", но это не то чтобы какие-то обиды — скорее, спортивные мероприятия. Я занимался спортом: ходил на татаро-башкирскую борьбу куряш. Родители были строгими, много хулиганить не удавалось.

— Ой, это только в школьном возрасте, да и то, наверное, до четвертого класса.

— Я так понимаю, это привито мне с детства. И бабушка покойная меня обучала, и родственники очень религиозные люди. О мечети говорили с глубоким уважением, трепетом. И это уважительное отношение к религии, к имамам во мне как-то сработало. Зерно взросло, и я стал муфтием.

— Считаете ли вы себя сильным человеком?

— Я считаю, что нет ни у кого такой силы и могущества, как у Всевышнего, а если ты веруешь в Него и на Него полагаешься, то Его представительства тебе достаточно. Я не считаю себя сильным. Считаю себя слабым, немощным человеком, который поддается искушениям. Все мы, простые люди, спешим, когда не надо, но живем с огромной надеждой на милость Аллаха. Это дает силы. Когда вообще никто не может тебе помочь, Аллах помогает.

— Конечно. Но если ты религиозный человек, должен найти в себе силы, чтобы даже это простить. Мы же стараемся быть похожими на пророка. Он для нас пример, образец правильности. Когда раб Вахши убил дядю пророка Расула, он к пророку сам пришел, мусульманином стал. Расул сказал, что принимает его веру, но попросил не попадаться ему на глаза, потому что в эти моменты он вспоминает, как тот убивал его дядю. А Вахши до конца дней своих во время молитвы сидел за столбом — так скрывался — и посматривал на пророка: все ждал, что на его лице появятся улыбка и прощение... То есть, раз мы выбрали такой путь, мы не можем позволить себе выбирать: с ним не общаюсь, этого не прощаю. Ты должен постараться помочь человеку хотя бы чуточку измениться.

— Да, безусловно. Люди имеют на это право и должны иметь возможность дружить. Но надо соблюдать порядок, который прописан в шариате, дружба не должна переходить в искушение. Не надо играть на чувствах. Этот момент очень четкий в исламе, и нарушать его нельзя. Есть даже мнение, что если мужчина и женщина на определенное время остаются в закрытом пространстве, она потом может потребовать от него жениться на ней. Я понимаю, у вас может быть бизнес в офисе, но можно и там все устроить с соблюдением норм ислама, и чтобы это не мешало работе.

— Не знаю, кто ко мне относится как к врагу, но у меня врагов нет. Может, я что-то неправильно делаю... Считаю, что у меня и так тяжелая ноша, зачем еще камни вражды носить? Мне это не нужно. Пускай другие тащат эти камни мешками, а я передаю людей воле Всевышнего. В детстве у меня было несколько примеров. Когда у дедов возникали споры, звучала фраза: "Я тебя суду Аллаха передал". Я видел, что происходило потом, поэтому как-то так стараюсь поступать. Огорчения бывают, но стараюсь их пропускать, потому что, как сказано в хадисе пророка, если даже колючка тебя коснется, за это Аллах даст прощение.

— Нет. Наверное, я немного транжира (смеется). Когда где-то бываю, если есть возможность, стараюсь приобрести книги. Мы формируем музей ислама — я стараюсь какие-нибудь экспонаты найти, подарки привезти. Но посоветовал бы не следовать моим путем, а делать правильно. Людям, у которых есть возможность, надо спрашивать, где держать средства. Что-то можно хранить наличкой, что-то вкладывать в бизнес, чтобы деньги "двигались". И одну часть, как сказали мне палестинские арабы — а они дружат с евреями, бизнес хорошо понимают, — надо держать в драгоценных камнях, если ты в этом разбираешься. Во всем должна быть мера.

— Ислам вообще учит человека хорошо выглядеть. Я не считаю, что у меня это всегда получается. Спасибо большое за вашу оценку. Религиозные деятели всегда на виду — по нам оценивают и ислам. Нужно стараться соответствовать. Не надо транжирить, не надо покупать одежду дорогих брендов — я считаю, это совершенно ни к чему. Иногда на людей смотришь, видишь дорогие бренды, но как-то это ни к селу, ни к городу... Можно наряжаться в простые вещи и выглядеть нормально.

— Доброжелательность. Надо любить творения Всевышнего, людей любить надо. Тогда окажешься в числе тех, кто Бога любит. Если я, например, скажу: "Это что за желтый цвет в вашей студии? Почему мне такой стул дали?", тебе же не понравится, верно? А ты думаешь, что Всевышнему нравится, когда Его творение ругают? Нас же Он создал такими. Поэтому все творения, которые тебя окружают, надо любить, и ни в коем случае нельзя никого ругать. Дуа нужно делать, благие пожелания... Пророк говорил, если кого-то ругаешь прилюдно, оскорбляешь за то, что он что-то делает неправильно, не уйдешь из этого мира, пока сам не окажешься в его положении.

— Как вы решаете конфликты?

— Всегда стараюсь по мере возможности как-то объяснить, договориться.

— У нас, татар, говорят: "Аулунды махта, калада яща" (хвали село, живи в городе. — Ред.), но думаю, тут нет однозначного ответа. У города свои преимущества, у села — свои, но родное село, где я родился, конечно, ничего не заменит. Оно близко моему сердцу.

— Религиозная?

— Я люблю поэзию. Меня всегда удивляло, как наши классики могли закладывать в четверостишия очень глубокие смыслы. У пророка Расула был такой дар, он очень серьезные темы мог объяснить человеку двумя словами.

— Иногда пишу стихи, но пока не публикую.

— Не могу выделить какой-то один. Очень рекомендую вашей молодежи посмотреть сериал о праведном халифе Хазрат Умаре ибн Аль-Хаттабе. Особенно для мужчин очень сильный фильм. Я вот, пока к вам летел, "Чебурашку" посмотрел. Фильм светский, но о доброте, семейных отношениях... со смыслом.

— Вообще не смотрю и никому не рекомендую смотреть. Наши известные специалисты, например, ученая Татьяна Черниговская, говорят, что сцены из "ужастиков" закладываются в подсознании. Надо черпать больше положительного.

— Относительно семьи, детей молю Всевышнего, чтобы они жили по совести, согласно вере. Есть и планы на жизнь, деятельность Духовного собрания мусульман России в вашей стране. Есть проекты строительства мусульманского комплекса на территории новой Москвы. Там возведут межрелигиозный центр, где будут собираться иудеи, христиане, буддисты и мусульмане. Мэрия Москвы выделила нам участок почти в 3 гектара, за что ей большое спасибо. Мы 11 лет ждали этого решения. Там построят соборную мечеть, учебное заведение, резиденцию и музей ислама. Современный образовательный центр исламской мысли тоже хотим построить.

— Хочу всем пожелать милости Всевышнего, а Кыргызстану — процветания. Прошу Аллаха помогать вам. У вас прекрасная земля, Аллах одарил вас красивой природой, доброжелательными людьми. Сохраняйте мир, сплоченность, взаимопонимание, развивайтесь, радуйтесь... Когда есть стабильность, есть и развитие.