Дипломатия раздора — итоги стратегии Запада в Центральной Азии

За последние три года страны Центральной Азии уже начали привыкать к пристальному вниманию со стороны коллективного Запада, который внезапно резко активизировал диалог по всем возможным направлениям сотрудничества — от вопросов транспорта, энергоресурсов и торгово-экономического сотрудничества до диалога в области безопасности, не говоря уже о традиционных направлениях, таких как развитие демократии и прав человека. Хотя, признаться, предложения о сотрудничестве в области региональной и международной безопасности от стран, которые фактически развязали военный конфликт на Украине и способствуют его дальнейшему продолжению, звучат по крайней мере предостерегающе. Тем не менее дипломатическая активность государств западного сообщества, в особенности стран ЕС, была чрезвычайно высока. На протяжении всего года визиты глав европейских государств и правительств, а также высокопоставленных и не очень дипломатов в Центральную Азию создавали впечатление растущего значения региона для будущего Европы.

Мотивы Евросоюза вполне очевидны — в условиях разорванных энергетических и торгово-экономических связей с Россией ЦА остается единственным доступным источником энергоресурсов, который в перспективе мог бы восполнить потребности Европы. Но на пути реализации этих планов главными препятствиями остаются география и время. Если в начале военных действий на Украине в Европе надеялись на быструю победу и скорое возобновление поставок энергоресурсов на их условиях, то на второй год конфликта стратегические просчеты относительно потенциала России стали настолько явными, что пришлось вспомнить о старых энергетических и транспортных проектах в ЦА, которые европейцы обещали реализовать 15-20 лет назад, но так и не реализовали, не забывая при этом выражать "обеспокоенность за безопасность и территориальную целостность" стран региона.

Итоги внешнеполитической активности Запада в ЦА интересны не только как пример дипломатического лицемерия, но и как пример дипломатической же наглости — невзирая на принятые нормы и правила, советы "как жить и с кем дружить" звучали постоянно.

Начало этого года было ознаменовано решительным желанием Евросоюза сделать жизнь народов и стран Центральной Азии более счастливой и процветающей. И для этого депутаты Европарламента в январе 2024-го даже приняли резолюцию о пересмотре стратегии Евросоюза в отношении государств региона. Документ подчеркивал стратегически важный характер ЦА для безопасности и транспортных путей ЕС, а также диверсификации энергии и ресурсов. Европейские дипломаты, открыто заявляя о заинтересованности в эффективных торговых и энергетических коридорах, обходящих территорию России, настойчиво предлагали снижать связи с Москвой, обещая построить "эти новые транспортные коридоры" в обозримом будущем. Продвигаемый Евросоюзом проект "Глобальные ворота" (Global Gateway), предполагающий усиление взаимодействия двух регионов в сферах транспорта, энергетики и цифровой связи, пока остается красивой вывеской, на фоне которой предпринимаются попытки найти финансирование, способное преодолеть географические преграды между ЦА и Европой и соединить регионы в обход РФ.

Не помогла оторвать регион от России и брюссельская встреча Инвестиционного форума по транспортному сообщению между ЕС и ЦА, на которой глава евродипломатии Жозеп Боррель предлагал пути выхода из "центральноазиатской глуши" в "цветущий европейский сад". Сумма в 10 миллиардов евро, обещанная до встречи в Брюсселе, магическим образом снизилась до 2,97 миллиарда по ее окончании. Очевидно, что нехватка средств на созидательные проекты объясняется желанием тратить их на проекты разрушительные, такие как финансирование продолжения войны с Россией на Украине. Приоритеты ЕС здесь более чем очевидны.

Тем не менее главные ожидания европейской дипломатии уходящего года связывались с проведением первого саммита "ЕС — Центральная Азия", который должен был состояться весной в Узбекистане. Предполагалось, что встреча глав государств ЦА с европейцами поможет сдвинуть с мертвой точки проекты как в области транспорта и коммуникаций, так и активизации энергетического и торгового сотрудничества, диалога в области безопасности и других сфер взаимодействия. Однако саммит не состоялся, и внятных объяснений этому не прозвучало. Только к концу года спецпредставитель Евросоюза по Центральной Азии Терхи Хакала, завершая четырехлетнюю миссию в регионе, обмолвилась, что, к сожалению, его проведение совпало с выборами в Европарламент и формированием нового правительства (руководства ЕС). Позднее был отменен и юбилейный саммит "ЦА плюс Япония", берущий начало в 2004 году.

Между тем трудно представить, что европейцы, известные своей склонностью к долгосрочному планированию, стали бы отменять свой саммит в ЦА без видимых на то причин. Нельзя исключать, что коллективный Запад планировал провести мероприятия в формате "плюс" совсем в других условиях. Когда, к примеру, ослабленная Россия, испытывающая серьезные сложности из-за СВО и санкционного давления, не смогла бы воспрепятстовать растущему влиянию Запада в Центральной Азии и на Южном Кавказе. Возможно, на это также рассчитывали Япония и другие страны Запада, имеющие планы в ЦА.

В противоположность этим ожиданиям Россия сначала преодолела временный шоковый эффект от санкций, а затем постепенно стала главным торгово-экономическим и инвестиционным центром притяжения Евразии, обнуляя все планы Запада по строительству торговых коридоров и прочих проектов в "обход географии и здравого смысла".

ЕАЭС вообще стал ведущей силой масштабных экономических преобразований не только евразийского континента, но и расширяющегося пространства БРИКС, выступая для всех привлекательной моделью экономических отношений. Недаром договорная база создания зон свободной торговли ежегодно расширяется, создавая перспективы формирования экономического пространства, выходящего за рамки континента.

Строительство мультимодального коридора Кыргызстан — Узбекистан —Туркменистан и далее через каспийские порты в Россию, железная дорога КНР — КР — РУз, масштабный проект коридора Север — Юг (от Санкт-Петербурга до индийского Мумбая), а также другие внутрирегиональные транспортные и энергетические сети и многое другое делают абсолютно бессмысленными любые проекты Евросоюза, которые могут идти вразрез с уже существующими формами сотрудничества, в которых центральную роль играют либо Россия, либо Китай. Не исключено, что бесперспективность многих проектов ЕС в регионе и осознание этого, прежде всего самими европейцами, оградили бы их от лишних трат.

Уходящий год также запомнился регулярными высказываниями западных официальных лиц о необходимости либо "оторвать регион от России и КНР", либо серьезно ограничить связи с этими странами. В этом контексте нельзя не отметить, что 2024-й способствовал выработке устойчивого иммунитета у руководств стран ЦА к подобным высказываниям западных политиков.

Такие систематические неудачи стран ЕС в регионе потребовали включения в открытую борьбу Великобритании как старейшего и самого искушенного игрока на "великой шахматной доске мира" — в Евразии. В этом плане, нельзя, конечно, недооценивать мастерские возможности Лондона в его закулисной деятельности по всему миру, включая страны Центральной Азии, где британские интересы присутствовали всегда. Однако его открытая дипломатия, тем более представленная в виде отдельной политики для региона, — это то, что следует однозначно стоит отметить в уходящем году. Речь о визите министра иностранных дел Дэвида Кэмерона в регион в рамках формата "ЦА плюс Великобритания", во время которого неожиданно стало известно, что "безопасность и процветание туманного Альбиона и стран ЦА неразрывно связаны друг с другом", а "суверенитет государств нуждается в поддержке", которую Лондон готов предоставить. В итоге переговоры Кэмерона не имели явных результатов. Больше запомнилось поведение министра, которое воспринималось чрезмерно наигранным: его эмоции во время встреч выглядели неискренними.

Уходящий год во внешнеполитическом плане трудно назвать легким, однако именно он показал ценность стратегического партнерства и союзнических отношений евразийских государств, прочный фундамент которых гарантирует стабильность и безопасность в будущем. Усиление интеграционных процессов в рамках СНГ, ЕАЭС, ОДКБ, формы взаимодействия ШОС и международные процессы БРИКС в уходящем и следующем годах будут определять главные тенденции глобального развития. Тот факт, что страны ЦА являются неотъемлемой частью этих процессов, красноречиво свидетельствует о правильной расстановке приоритетов.

Политика коллективного Запада хотя и не имеет явных успехов и "прорывов", все равно остается одним из серьезных и долгосрочных вызовов существующим формам сотрудничества и взаимодействия в Евразии, особенно когда сам Запад этих целей уже не скрывает. Новый, 2025 год не обещает быть легким, а с учетом неопределенности внешней политики лидера западного сообщества — США — однозначно будет еще и непредсказуемым. Однако если главная рекомендация для стран ЦА — укрепление евразийского содружества — системно реализуется, то любые, пусть и самые неблагоприятные сценарии будут иметь более прогнозируемый исход.