Автор блога Crimson Alter — для РИА Новости
Баррикады на улицах, горящие покрышки, "сакральные жертвы", координируемые через соцсети акции протеста, которые возникли как бы из ниоткуда, и, конечно же, издевательские заявления американских политиков. Все элементы классической "цветной революции" уже в наличии, но на этот раз технологию применяют не на постсоветском пространстве или Ближнем Востоке, а прямо в сердце Европы.
Разумеется, можно предположить, что Макрон просто ужасно невезучий. Демонстрации в Париже и акции протеста по всей стране с перекрытием дорог, столкновениями с полицией и массовым использованием универсального символа протеста в виде светоотражающих желтых жилетов можно было бы при очень большом желании интерпретировать как настоящее народное восстание против непопулярного президента. Но слишком уж много подозрительных совпадений произошло после того, как Макрон заявил о необходимости защищаться от США, создать европейскую армию и восстановить полноценный европейский суверенитет. Судя по всему, его намерения были восприняты максимально серьезно — Вашингтон принял соответствующие меры.
Судите сами: организованные через соцсети акции протеста — такое случается и без внешней координации, но вброс в соцсети и "разгон" желтого жилета — это уже крайне подозрительно. И очень сильно напоминает, к примеру, символическую схему гонконгского Майдана, когда в качестве такого же универсального символа использовали желтые зонты. Еще можно вспомнить "революцию роз" или "революцию гвоздик" на постсоветском пространстве. В соцсети начинают вбрасывать сообщения о том, что "сторонники Макрона на автомобилях таранят протестующих", и если так пойдет дальше, вполне может случиться, что для главы государства найдется свой аналог майдановских снайперов с соответствующими "сакральными жертвами" среди участников топливных протестов.
Для понимания контекста происходящего нужно учитывать еще один факт: в Европе сейчас активно действует правая рука Дональда Трампа и фактический руководитель его избирательного штаба Стив Бэннон, которого неоднократно обвиняли в том, что он работает над подрывом Евросоюза. Выступая недавно в Оксфорде, сам Бэннон прямо указал на негативное отношение к Макрону и обвинил его в предательстве интересов Франции, заявив, что президент по сути тоже националист, только ЕС. Бэннон (который, как и Макрон, до прихода в политику был влиятельным банкиром) — большой специалист по политическим кампаниям в соцсетях и хорошо умеет работать "партизанскими методами", направленными против политического истеблишмента. Популистский задор антимакроновских активистов поразительно напоминает "партизанов Трампа", хотя по понятным причинам они вряд ли будут использовать лозунг "Сделать Францию снова великой".
Может показаться, что связь между массовыми акциями протеста, перекрытием дорог, баррикадами и позицией Макрона в вопросах европейской независимости от США надуманная. Это не исключено, но маловероятно, ибо глава Соединенных Штатов прямым текстом обозначил в Twitter свою позицию по поводу того, что происходит во Франции: "Большие и насильственные протесты не учитывают, насколько плохо Европейский союз обошелся с США в вопросах торговли и вопросах разумных платежей за нашу ВЕЛИКОЛЕПНУЮ (Трамп пишет ключевые слова в твитах большими буквами. — Ред.) военную защиту. Обе эти проблемы должны быть быстро решены".
В сложившейся ситуации рядовым французам можно только посочувствовать: по сути, перед ними стоит выбор — поддержать превращение Франции в колонию ЕС под управлением брюссельской бюрократии (Стив Бэннон прав в том, что Макрон — патриот и "националист" Евросоюза, а не своей страны) или поддержать ее статус как колонии США, которая будет, помимо прочего, платить ежегодную дань примерно в 51 миллиард долларов, направляемые на финансирование американской армии и амбиций Дональда Трампа.
Если смотреть на ситуацию максимально прагматично, то французский Майдан — это прекрасная новость. Ибо она показывает, что единого Запада уже давно нет и сейчас бывшие союзники активно используют друг против друга экономическое, информационное и политическое оружие, которое в прошлом применялось исключительно для борьбы с внешними врагами.
В некотором роде началась трансатлантическая политическая гражданская война, и чем дольше противоборствующие стороны будут заняты друг другом, тем лучше для всего остального мира, который уже устал как от американских, так и от европейских геополитических амбиций.
