Бывшие милиционеры Улумбек Улукахунов и его напарник Эдиль рассказали, какие дела расследует бишкекская контора частного сыска, а также разрушили несколько стереотипов о работе детективов. По просьбе второго собеседника мы не публикуем его личные данные и фотографии.
— Как вы решили открыть детективное агентство?
Эдиль: Вообще, по документам наша организация называется частная сыскная контора. Почему не агентство? Да потому, что слово стало настолько банальным и избитым "благодаря" СМИ и кинематографу, что пришлось искать альтернативу.
Мы открылись в 2014 году, с того времени и ведем активную деятельность.
Зато они хорошо умеют находить людей, собирать базу, вести слежку. Спрос на такие услуги всегда есть.
— С какими заказами к вам чаще всего обращаются клиенты?
Эдиль: Многие сталкиваются с проблемой непогашенных долгов. Они не хотят обращаться в правоохранительные органы, а зачастую просто желают выяснить, в каких жизненных обстоятельствах находятся их должники. Мы предоставляем эту информацию согласно договору.
— Как вы находите должников?
— У нас свои методы, все довольно просто — это обычные засады, наружное наблюдение.
— А потом предъявляете им претензии ваших заказчиков?
Улумбек: Нет, мы не коллекторское агентство. Мы с заказчиком составляем соглашение, в котором прописываем все условия, а также действия наших временных партнеров. Нам важно, чтобы человек, на которого собираем информацию, не стал жертвой истерики или шантажа. На этой почве могут произойти самые страшные преступления, а быть соучастниками не хочется.
Зачастую к нашим услугам прибегают люди, которые уже написали заявление в милицию, — они хотят, чтобы дело двигалось быстрее. В таком случае сотрудничаем с действующими сотрудниками органов правопорядка, делимся с ними информацией. По закону о частной сыскной деятельности мы не имеем права самостоятельно задерживать людей, нарушающих закон, поэтому должны обращаться к оперативникам.
— Насколько гибок закон о частной сыскной деятельности? Для меня вообще стало открытием, что ваша деятельность прописана в нашем законодательстве.
Эдиль: Закон есть. Вся эта информация находится в открытом доступе, так что, если кто-то желает ознакомиться с ней, это возможно.
Улумбек: Другое дело, что список полномочий частного сыщика довольно скромен. Но это нужно решать на уровне парламента, в одном интервью все не объяснишь.
— А приходится применять оружие, когда идете на дело?
Эдиль: К счастью, пока обходилось без этого. Пусть вас не смущает тот факт, что у меня при себе пистолет, — ношу его в целях самозащиты. Я бывший оперативник, и мне часто приходилось иметь дело с уголовниками.
— Какие интересные дела вы расследовали?
Эдиль: У нас вообще очень занятная работа, оговорюсь сразу, не такая увлекательная, как это подается в сериале "Брачное чтиво" (смеется).
Честное слово, люди считают, что мы только и занимаемся тем, что ловим супругов на изменах. Я не буду отрицать, что периодически мы беремся и за такие дела. Полтора года назад к нам обратилась женщина, которая подозревала мужа в адюльтере, причем супруги — достаточно известные в Кыргызстане люди. Мы проследили за мужчиной, собрали доказательства его неверности, представили их заказчице. После этого она подала на развод.
Улумбек: Было еще одно дело. Женщина долгое время работала в Европе, скопила довольно крупную сумму. Уже в Кыргызстане познакомилась с мужчиной, и они начали сожительствовать. Через пару месяцев он исчез со всеми ее накоплениями.
Мы посоветовали клиентке написать заявление в милицию, чтобы все было по закону. В ходе оперативно-разыскных действий выяснили, что пропавший гражданин просто альфонс, вдобавок находился в международном розыске и был наркозависимым. Проживая с женщиной, воровал у нее деньги, тратил их на одежду, походы в рестораны. В конце концов, украл у нее 10 тысяч долларов и скрылся. Мы нашли его. Раскрывать подробности не можем, сейчас он сидит в СИЗО.
— Как реагируют клиенты, когда узнают правду?
Эдиль: Очень даже по-человечески, вы же понимаете, это стресс, правда, не всегда такой, как хотелось бы. Наша задача — проконтролировать, чтобы все это не переросло, например, в потасовку или во что-то более страшное. Однажды клиент попросил нас сделать так, чтобы он своими глазами убедился в факте измены, если таковая будет иметь место.
Просьба была выполнена. Он кричал, разнес полномера в гостинице… После этого мы связались с местным участковым, объяснили ему, в чем дело, и попросили присмотреть за этой семьей.
— Приходилось ли вам расследовать истории, произошедшие много лет назад?
Эдиль: Да, как-то обратилась женщина, которая была уверена, что при родах у нее была двойня и одну из дочерей украли. Семья в конце 80-х переехала в Германию, так вот, до 2015 года женщина верила в то, что где-то в Кыргызстане у нее осталась дочь. Не знаю, что это было, — помешательство или затянувшаяся послеродовая депрессия, но, приехав в Бишкек, эта дама обратилась к нам.
С учетом давности надежды на то, что акушерка вспомнит пациентку, практически не было. Согласитесь, чудом был уже тот факт, что мы отыскали ее. Оказалось, врач помнила эту роженицу: там был сложный случай — долгие роды. Доктор рассказала, что у нашей заказчицы родилась только одна дочь.
Мы представили эти данные клиентке. Она ждали иных новостей, но правда была в том, что никто не крал у нее ребенка.
— Давайте вернемся в прошлое, когда вы еще работали в органах. Каким было ваше первое раскрытое дело?
Улумбек: Я в милиции отработал двадцать лет. Уже и не помню первое дело, которое вел, но раскрытие первого убийства запомнил навсегда.
Дело было в селе, там избили мужчину. Но умер он не от травм, а от переохлаждения, — была поздняя осень. Вечером на него напала толпа наркоманов, избила его и убежала. Он лежал и молил о помощи, но люди думали, что он пьян, и проходили мимо. По факту его убило человеческое равнодушие.
— А во время слежки вы используете какие-нибудь шпионские штучки: скрытые камеры, подслушивающие устройства?..
Эдиль: Нет, мы имеем право следить за объектом на улицах и в общественных местах, можем подслушивать его разговоры, добывать информацию только законными методами, не нарушающими личного пространства.
— Мне интересно, как можно определить, что за вами следят…
Улумбек: Гражданскому человеку это сделать практически невозможно. Раскрывать все секреты не будем, это наша работа.
— Сколько стоят ваши услуги?
Эдиль: Все зависит от сложности задачи.
— Мне очень интересно, кто может к вам устроиться?
Улумбек: Заниматься частной сыскной деятельностью может только человек, у которого стаж работы в органах — не менее трех лет. У вас нет шансов (смеется).
