В России фильм вызвал волну возмущения. После его просмотра ряд известных политиков и деятелей культуры попросили отозвать прокатное удостоверение картины.
…Вот и дожили мы с вами до эпохального момента, когда об известных и трагических событиях 1953 года (советская партийная верхушка вступила в борьбу за власть) сняли комедию. Причем сделали этот дерзновенный шаг вовсе не российские кинематографисты. Если бы! Этим занялся совместный франко-британский творческий коллектив, приманив самых настоящих звезд Голливуда.
Сказать по правде, ожидания были другими. Я ждал серьезную историческую драму о борьбе за власть. Не думал, что известные исторические события, связанные с поворотом курса гигантской советской страны, можно трактовать в таком ракурсе. Я ожидал развесистой клюквы, настоянной на пафосе, рефлексии над первым корчами "бесчеловечного режима". Но увидел совсем-совсем другое.
"Смерть Сталина" начинается как самая ужасная клюква. Тиран вовсю самодурствует. Вот, например, ужасающее злодеяние: он заставляет оркестр радиовещания заново переигрывать симфонию Моцарта, потому что ему хочется иметь у себя запись концерта. Измученная тоталитаризмом пианистка (в исполнении Ольги Куриленко) подбрасывает Сталину в конверт с пластинкой записку, общий смысл которой сводится к тезису: "Сталин — козел!".
А в это время огромный и потный Берия составляет расстрельные списки и подсовывает их Сталину на подпись. В списках вместо кириллицы мы видим набор каких-то символов, которые обычно воспроизводит слетевшая компьютерная кодировка. Кровожадный Берия выносит списки чинам из НКВД и говорит: "Этих расстрелять, а вот этого распотрошить и подбросить на церковный алтарь. Выполняйте!".
А великий вождь Иосиф Виссарионович вдруг читает выпавшую из пластиночного конверта записку "Сталин — козел!" и падает, сраженный внезапным приступом. До поры я воспринимал все это почти всерьез. Пока не появился Хрущев.
Лучший Хрущев кинематографа
Образ этого политика оказался настолько колоритным и великолепным, что с момента его появления все встало на свои места. Паззл сложился. И стало очевидно, что перед нами комедия.
Хрущева играет звезда Голливуда Стив Бушеми. Он проживал роли преступных подонков у Тарантино, был самым колоритным злодеем у братьев Коэнов. Стив Бушеми — обладатель очень специфического лица с выпученными лягушачьими глазами. Для роли Хрущева его побрили наголо, сформировали аккуратную плешь-тонзуру, наклеили аморфное, свисающее партаппаратное брюхо. Плюс фирменная мимика одного из самых впечатляющих "тарантиновских подонков".
По остальным персоналиям пробегусь бегло. Сталин в общем-то похож, но кажется слишком добрым. Очень колоритен Маленков — зиц-председатель переходного периода. Трагические гримасы и свисающий уголками безвольный рот. Берия не так чтобы сильно похож на оригинал, но диссонанса не вызывает.
А вот маршал Жуков отличается от того образа, который мы привыкли видеть в отечественных фильмах. Это не герой Михаила Ульянова, а скорее звероподобно рыкающий римский центурион с орлиным профилем. Это сгусток пассионарного тестостерона.
Есть еще Василий Сталин — тонкоусый гусар и красавчик, напоминающий молодого Олега Меньшикова в "Покровских воротах". Есть дочка Сталина — Светлана. Это, пожалуй, самая невнятная и бесцветная героиня. Но так, наверное, и надо.
Осмеять и забыть
В основу фильма легли все классические "священные писания" либеральной фронды образца прошлого века. Это и доведенный до крайних степеней гротеска "Архипелаг ГУЛАГ", и письма дочери Сталина — Светланы Аллилуевой, и мемуары Хрущева. И весь этот непоколебимый идеологический свод писаний вдруг пропущен через глумливую призму "Шарли Эбдо" с совершенно зубодробительным результатом, который в полной мере смогут оценить все-таки только жители бывшего СССР.
Чем-то подобным когда-то занимался известный писатель Саша Соколов. Его знаменитый роман "Палисандрия" — это ведь тоже сатира на либеральный культ сталинских репрессий.
А франко-британские кинематографисты просто рушат эту парадигму. Притом делают это, смеясь от души. Когда-то такое кино должно было появиться. Жалко, что это произошло не в России. "Смерть Сталина" — это, по сути, смерть всей немыслимой кинематографической дряни, снятой на эту тему.
Какое-то время по инерции тенденциозная клюква, конечно, еще будет появляться. Почему-то мне кажется, что в основном как раз в России. Но смертельный удар ей уже нанесен. Все! Снимать по-прежнему уже нельзя.
А за державу все равно обидно. Как верили мы тридцать лет назад во все эти ужасы и страсти. Ведь публицистические удары по мертвому тирану подточили фундамент могучей империи. И наконец-то незыблемые, осточертевшие либеральные постулаты низвергли в грязь, доведя до трэш-абсурда.
Это как в кино следишь за похождениями безнаказанного злодея, и вдруг совершенно неожиданно кто-то дает ему по морде. Такое же облегчение.
