Хотите мрачный факт из нашего прошлого? В начале XX века мужчины и женщины на территории современного Кыргызстана жили в среднем всего 30 лет! Об этом свидетельствует перепись населения того времени.
И еще один факт: исследователь Л. Ошанин в 1920-х годах провел опрос на южном берегу Иссык-Куля и выяснил, что в 90 процентах семей умирают дети. "Виноваты" часто были инфекции.
За нынешнюю комфортную и сравнительно безопасную жизнь человечество должно благодарить ученых и медиков. На этом нелегком поприще трудится и молодая бишкекчанка, эпидемиолог Айыма Деркембаева. Мы поговорили с ней не только о COVID-19, но и в принципе о жизни. Даже фотографии для этого интервью выбрали "докоронавирусные", чтобы лишний раз не нагнетать ситуацию.
— Сегодня гражданам рекомендуют соблюдать дистанцию в метр. Это вообще имеет значение?
— Конечно! Даже когда мы просто разговариваем, изо рта в воздух попадает слюна, что уж говорить о том, когда мы чихаем или кашляем. Поэтому при разговоре в очередях очень важно сохранять дистанцию.
— Давайте представим другой вариант: я пришла на работу и целый день сижу в одном помещении с инфицированным человеком, хотя он находится от меня на расстоянии. Я заражусь?
— Происходит следующее: ваш больной коллега чихает и кашляет, заражая воздух вокруг. В итоге обсемененность вирусом в кабинете возрастает, и вы вдыхаете зараженный воздух.
— То есть все меры, которые ввело государство, чтобы защитить население от коронавируса, реально работают?
— Да, это реально работает! Нам всем надо до минимума сократить контакты, так как вирус очень необычный. Проблема в том, что у него долгий инкубационный период — до 14 дней, то есть столько времени должно пройти с момента заражения до первых симптомов. Человек и не догадывается, что уже инфицирован, но при этом заражает окружающих.
— Можно ли сказать, что коронавирус — это суперстрашная, смертоносная инфекция, с которой мир еще не сталкивался?
— Нет, были и более страшные эпидемии, так что, мне кажется, паника вокруг COVID-19 немного преувеличена. С другой стороны, это абсолютно новый штамм, и неизвестно, какие сюрпризы он может преподнести.
— Почему вы вообще решили стать эпидемиологом?
— Я всегда мечтала быть врачом, но при этом лечить людей мне не очень нравилось. Вот такой парадокс. Эпидемиологи не лечат пациентов, их задача — предотвратить распространение инфекций.
Раньше я хотела уехать из Кыргызстана, потому что все эпидемии в основном происходят в Африке. Но теперь рада, что осталась здесь, ведь сегодня и нашей стране нужны эпидемиологи.
— В чем заключается ваша работа?
— Сейчас я работаю в частной клинике, а до этого трудилась на городской санэпидемстанции — это единственное учреждение, где работают истинные эпидемиологи. Когда в больницу поступал человек с серьезной и заразной инфекцией — корью, гепатитом, туберкулезом, — врачи сразу извещали нас. Мы должны были поговорить с пациентом и найти людей, с которыми он контактировал, чтобы остановить распространение заразы. Выезжали к этим людям домой, на работу.
Например, ребенок подхватил корь в садике. Это значит, что мы должны обследовать других детей. В общем, наша задача — прервать цепочку.
Взять ту же корь: благодаря тому, что раньше население поголовно вакцинировалось, эту болезнь уже считали побежденной. Но после того как люди стали отказываться от прививок, корь вернулась в Кыргызстан. Кстати, уже научно доказано, что прививка от кори не провоцирует аутизм. Конечно, возможна реакция организма на вакцину, но под грамотным контролем врача ничего серьезного не произойдет.
Первые вакцины малыши должны получать еще в роддоме. Некоторые кыргызстанцы запрещают делать своим детям прививки по религиозным соображениям, и бывали случаи, когда младенцы из-за этого умирали. Потому прививайтесь обязательно!
— В СМИ постоянно мелькают публикации: дескать, то в одной, то в другой стране изобрели вакцину от коронавируса. Почему они не попадают на рынок?
— Не думайте, что это произойдет так скоро. Сначала вакцину нужно испытать по всем правилам, понять, хорошо ли она работает, какие у нее побочные эффекты, а на все это требуется время.
— Давайте уже не про болезни. Есть же в мире другие темы, кроме коронавируса... Вы ведь выполняете трюки на лошадях, верно?
— Да, я полюбила лошадей еще в детстве, когда ездила к родственникам в село. Это единственные животные, которые мне безумно нравятся. Уже в студенческие годы я узнала, что один знакомый занимается лошадьми профессионально. Он предложил мне попробовать, и я согласилась, хотя для девушки конный спорт — это очень опасно.
— Почему?
— Конная акробатика — это всегда травмы и синяки. В отдельных случаях скаковая езда грозит опущением матки. Если честно, мне понадобилась большая сила духа, ведь очень страшно, когда конь несется во весь опор, а ты в это время выполняешь трюки.
Меня даже пригласили участвовать во Всемирных играх кочевников, но там я не показывала конную акробатику, просто была шоу-программа.
— И что, вы действительно получали травмы?
— Да. Однажды мы возвращались в конюшню, и навстречу вышли дети. Они накидали в пустую бутылку камней и играли с ней. От треска моя лошадь испугалась, развернулась и понеслась вскачь. Я не смогла ее остановить, у меня просто не хватило сил. Пришлось спрыгнуть на полном ходу — в итоге у меня была разбита коленная чашечка, треснула губа, и я получила сотрясение мозга.
— Все-таки не могу не спросить напоследок: как долго продолжится весь этот кошмар с коронавирусом?
— Все зависит от нас самих. Например, в Южной Корее эпидемия уже идет на спад, потому что люди перестали выходить из домов, контактировать с окружающими. Мы тоже можем объединиться и провести время дома. Если этого не случится, все может затянуться очень надолго. Тут уже никаких прогнозов нет.
Обязательно почитайте о том, какие разрушительные эпидемии в прошлом приводили в ужас жителей кыргызских земель.