Каждый день заместитель начальника Главного оперативного управления Государственной службы исполнения наказаний КР подполковник Уланбек Бакирдинов и его коллега, старший оперуполномоченный Улугбек Артыков, приходят на работу в колонию. Их главная задача — убедить заключенных в необходимости отказаться от преступного пути. Иногда им удается невозможное: например, в этом году пять религиозных экстремистов, которые мечтали стать шахидами, отреклись от своих убеждений.
— Разве можно повлиять на взрослого человека так, чтобы он искренне осознал ошибки и встал на путь исправления? Мне кажется, человек, который сначала насилует пять несовершеннолетних девочек, а потом горько сожалеет — это выдумка сценаристов.
Бакирдинов: Общественность почему-то считает, что в тюрьме сидят исключительно убийцы и насильники. Конечно, есть неисправимые рецидивисты, которые живут по законам преступного мира, но большинство заключенных — это люди, которые просто в чем-то ошиблись. Может, стали виновниками ДТП, превысили пределы необходимой самообороны или совершили мелкую кражу.
Артыков: Однажды к нам попал мужчина, который помог другому похитить невесту. Его осудили на 12 лет, потому что во время похищения он был за рулем авто. Жениха приговорили к еще большему сроку… Но давать оценку преступлениям — не наша работа. Мы делаем так, чтобы люди впредь не совершали подобных ошибок.
— Что в вашей работе самое сложное?
Бакирдинов: За последние годы их стало очень много! Мы с ними работаем, привлекаем специалистов из муфтията, беседуем. В нынешнем году уже пятеро отказались от своих убеждений. Трое рассказали об этом на телевидении.
— Я слышала, что такие заключенные имеют влияние в тюрьмах и легко "заражают" идеями других…
Артыков: Поэтому с прошлого года, согласно указу президента, они содержатся в отдельных камерах, прямо как в голливудских блокбастерах.
— А другие не в камерах?
Артыков: Исправительная колония чем-то напоминает пионерский лагерь. Там барачные домики и похожий режим: подъем, построение, отбой… Только вместо ребятишек — осужденные, а вместо пионервожатых — мы.
— Как в вашем "пионерлагере" обстоят дела с питанием?
Бакирдинов: Заключенных не морят голодом, этот стереотип родом из 90-х годов. В их рационе есть и мясо, и рыба, и курица, и сливочное масло. Скажем, на обед у них суп с мясом, котлета с гарниром, хлеб и чай.
У нас уже не первый раз отбывает наказание один осужденный, который после освобождения непременно совершает кражу и сразу идет сдаваться в милицию. Знаете, почему? Колония — это единственное место, где он может поесть горячего, получить одежду и крышу над головой.
— А разве вы не заставляете заключенных работать?
Бакирдинов: Осужденный обязан трудиться лишь полтора часа в день — благоустраивать территорию, на которой проживает. В остальное время он работает по желанию. Например, у нас есть завод по производству кирпичей, там можно заработать от 4 до 10 тысяч сомов в месяц. К сожалению, сейчас рабочих мест не хватает, лишь 10 процентов осужденных заняты на производстве.
— Наверное, нет ни одного фильма про тюрьму, где не было бы сцены сексуального насилия. А в реальности это распространено?
Артыков: В фильмах могут показывать все, что угодно. У нас такого сейчас нет.
Бакирдинов: Иногда мы получаем информацию, что кто-то собирается расправиться с заключенным, который, по их понятиям, поступил неправильно. Например, оскорбил кого-нибудь в нецензурной форме или украл какую-то мелочь. Но мы вмешиваемся, предотвращаем преступление.
— У нас дети чуть ли не с горшка начинают восхищаться воровской романтикой. Подростки даже назначают "смотрящих", например, за школой. К чему это может привести?
Артыков: В лучшем случае они попадут за решетку. В худшем — поубивают друг друга.
Бакирдинов: Большинство этих людей не дотягивают до старости. Их лидеры живут так: полгода–год на воле, а потом долгое время в тюрьме. Такая жизнь светит тем, кто решил стать частью криминального мира.
— Можно ли сказать, что вы рискуете жизнью?
Артыков: Мы каждый день работаем рядом с людьми, которые кого-то убили или изнасиловали. Однако приходить в колонию вооруженными просто не имеем права. Да, по периметру стоят люди с автоматами, но у нас ничего нет. Наше оружие — речь и ум.
Бакирдинов: Представьте, 50 безоружных сотрудников целые сутки находятся в колонии, где тысяча заключенных. Я постоянно слышу угрозы типа: "Я с тобой разберусь! У меня на воле есть друзья, которые тебя найдут". Но пока, слава богу, ничего страшного не происходило.
— Вам нравится ваша работа?
Артыков: Я получил специальное образование, чтобы работать с осужденными. Мне нравится осознавать, что благодаря в том числе и нашим усилиям многие заключенные возвращаются в общество, искренне раскаиваясь за свои ошибки. Обратно за решетку попадают всего около шести процентов освобожденных.
Редакция Sputnik поздравляет всех сотрудников уголовно-исполнительной системы Кыргызстана с профессиональным праздником, который отмечается сегодня, 12 августа. Желаем вам успехов, здоровья и сознательных подопечных!
