В начале декабря феминистки Кыргызстана устроили выставку в Музее изобразительных искусств имени Гапара Айтиева. После выступления зарубежной гостьи, которая предстала перед публикой "ню", противники подобного проявления искусства собрались на импровизированный митинг. Министр культуры, информации и туризма Азамат Жаманкулов выступил перед ними, а саму выставку назвал провокационной.
В феврале в Бишкек приехал российский театр танца "Искушение". Во время шоу "Под дождем", которое показывали в Кыргызстане несколько лет, молодые люди должны были выступать с обнаженным торсом. Перед началом шоу артистам поставили условие обнаженное тело не показывать, потому многие номера они изменили и выступили в футболках.
О причинах подобного цензурирования искусства и о том, в какую сторону должна двигаться культура в нашей стране, мы спросили министра культуры, информации и туризма Азамата Жаманкулова.
— Что для вас искусство?
— Искусство — это то, что помогает человеку понять красоту жизни, почувствовать ее.
— Должно ли искусство, на ваш взгляд, быть приемлемым и неприемлемым, правильным и неправильным? Вообще, оно обязано нравиться всем?
— Нет, искусство очень противоречиво. Те или иные произведения кому-то могут нравиться, кому-то нет. Все зависит от творчества.
— Понятно, что у всех нас разные вкусы. Кто-то не понимает модерн, а кому-то, может, не нравится Васнецов. Как вы считаете, у Министерства культуры и у министра в частности должна быть личная точка зрения на те или иные объекты искусства?
— Наверное, нет, но мы обязаны предусматривать какие-то определенные тренды и тенденции. Вы ведь понимаете, что некоторые объекты искусства в свое время могли вызвать войну. Поэтому некоторые моменты мы все-таки контролируем.
— То есть Министерство культуры должно контролировать искусство или все-таки поддерживать его во всех его проявлениях?
— Мы должны поддерживать творчество в целом и творческих людей, чтобы искусство разносторонне развивалось.
— Я веду к тому, что за последние несколько месяцев произошло несколько громких случаев, касающихся Министерства культуры, а именно: когда курируемое вами ведомство не поддержало выставку феминисток и ввело ограничения на выступление труппы российских танцоров. И в том, и в другом случае причиной ограничений стали обнаженные части тела.
— Определить, что такое искусство и что может понравиться людям, а что — нет, очень сложно. Любому министру в такое время непросто принять решение, какие мероприятия нужно проводить, а какие не стоит.
Что касается тех случаев, о которых вы упомянули: я поддерживаю смысл и цели выставки "Фемминале", экспозиция была очень хорошей. Если бы не выступила обнаженная датчанка, то в принципе и проблем бы не было. Организаторы знали, на что идут и для чего это делается. Без датчанки "Фемминале", возможно, прошла бы так же, как проходят все выставки в Бишкеке: не будь этого перформанса, их бы не стала обсуждать вся страна.
Вы же понимаете, что есть определенный контент, на который мы должны по меньшей мере устанавливать возрастной ценз: в данном случае этого не было сделано — выставку посещали маленькие дети и наблюдали за тем, что там происходило. Все эти факторы поспособствовали тому, что директор музея после мероприятия написала заявление об уходе и я его подписал. Хочу подчеркнуть: мы ее не увольняли, Мира Джангарачева ушла по собственному желанию.
Что касается шоу "Под дождем" — в Министерство культуры даже не поступало заявки от руководства филармонии, что артисты собираются там выступать, и мы не знали, что будут вводиться какие-то ограничения. Инициатива о введении определенных рамок полностью принадлежит руководству Национальной филармонии, и в данном случае я его поддерживаю. Это ведь филармония! Если бы коллектив с подобной программой принял решение выступить во Дворце спорта или в другом заведении, никто бы не возражал.
— Культура у нас финансируется не в полном объеме. Даже театру оперы и балета или той же филармонии нужно зарабатывать на повседневные нужды: обновление гардероба артистов, ремонт инструментов, покупку пуантов… Подобные коммерческие мероприятия отчасти решают эту проблему, и, по-моему, именно поэтому руководство оперного театра в свое время пошло на проведение чемпионата по компьютерной игре, а руководство филармонии — на встречу подобных гостей. Вам не кажется, что мы должны или позволить театрам зарабатывать так, как они могут, или предоставить им финансовую альтернативу?
— Вот смотрите, за проведение чемпионата по компьютерной игре, к примеру, театру заплатили около 60 тысяч сомов. На капитальный ремонт здания требовалось около 100 миллионов. Сколько таких мероприятий нужно было провести, чтобы получить необходимую сумму?
— Речь идет не о капитальном ремонте, а о повседневных небольших покупках, деньги на которые практически не выделяются.
— До этого, возможно, подобные проблемы были. Но я могу сказать с уверенностью, что последние полтора года финансы выделяются в нужном объеме и необходимости проводить подобные мероприятия нет.
"Доту" пускай ребята проводят в других заведениях страны. Я даже не возражал бы, если бы чемпионат провели в государственном учреждении, имеющем второстепенное или третьестепенное значение.
Мы продолжаем работать над увеличением финансирования сферы культуры. К примеру, в этом году планируем купить для театра оперы и балета рояль за 150 тысяч долларов.
— Что касается кадров, то тот же театр оперы и балета уже сейчас сталкивается с тем, что не может укомплектовать репертуар своих спектаклей. Артисты балета массово уезжают за рубеж из-за маленьких зарплат. Ведется какая-то работа, чтобы предотвратить этот процесс?
— Да, есть ряд механизмов, которые мы пытаемся внедрить. Первое — это стипендии. Артисты балета получают 6-7 тысяч сомов. Молодой человек или девушка, которые окончили БХУ, имеют возможность уехать в Россию или остаться здесь. На начальной стадии артистам, у которых нет опыта работы в театре, в Казахстане платят 500-800 долларов, предоставляя при этом жилье и различные бонусы. В России платят еще больше. У нас средняя зарплата начинающего артиста — 7-8 тысяч сомов, при этом им не предоставляется жилье. То есть, если человек приехал в Бишкек из регионов, то ему просто негде жить.
Конечно, помимо прочего, артисты просят обновить репертуар. В театре оперы и балета в последнее время практически не было новых спектаклей, особенно национального характера. В этом году планируем запустить две-три оперные и балетные постановки. Плюс они просят гастроли.
Что касается гастролей, в этом году мы начнем их с РФ, приурочив к перекрестному году, а дальше попытаемся выйти и на другие страны.
— В Кыргызском национальном театре драмы ставится очень мало постановок на произведения великих классиков. То есть у нас практически нет спектаклей на произведения зарубежных авторов, переведенных на кыргызский язык.
— Согласен, в последнее время такого не было. В этом году в Кыргызском драмтеатре планируется поставить два спектакля по произведениям русских классиков, которые переведем на кыргызский язык. На этом мы, конечно, не остановимся. Понимаете, раньше театры будто жили своей жизнью, без какой-либо помощи со стороны государства. В этом году выделим около 2 миллионов сомов только на обновление репертуара.
— Эти деньги будут выделены только Кыргызскому театру драмы?
— Нет, всем театрам.
— В таком случае сумма совсем невелика.
— Это деньги только на рядовое обновление репертуара. В текущем году планируем несколько больших премьер в театрах, их будем финансировать отдельно. К примеру, в театре оперы и балета хотим поставить оперу "Манас". Она обойдется в 8-9 миллионов сомов.
Когда после ремонта будут открывать кыргызский и русский театры драмы, в них также будут поставлены громкие премьеры. Я не знаю, сколько это будет стоить, но финансироваться это будет отдельно.
Конечно, надо делать так, чтобы не всегда постановки финансировались из государственного бюджета: мы бы хотели, чтобы театры сами научились привлекать зрителей. Культурные учреждения должны внедрять маркетинговые механизмы, чтобы сделать выпускаемый ими продукт востребованным.
— В Бишкеке есть замечательный Театр юного зрителя. Однако он в ужасно бедственном положении. Когда вы были там в последний раз и планируется ли решать вопрос с оснащением театра?
— Я бываю там регулярно. Конечно, то, что там происходит сейчас, не удовлетворяет ни артистов, ни государство, ни зрителей. Бишкек стал городом-миллионником, в столице должно быть минимум 10 подобных учреждений.
В этом году начинаем строить новый ТЮЗ за кукольным театром. То здание, в котором некогда находился Дом пионеров, будет ремонтироваться. Зону, которая находится ближе к парку, реконструируем. Мы планируем сделать ее территорией детского творчества: поставить там фортепиано, организовать танцплощадку, периодически ставить театральные постановки. После этого планируем отремонтировать кукольный театр и построить новый театр юного зрителя.
— Ранее вы говорили о восстановлении региональных домов культуры. Вы располагаете данными, сколько их в стране и что в них сейчас происходит?
— У нас в стране 20 театров, 15 из которых академические, остальные — кукольные. Кроме этого, в Кыргызстане функционируют три филармонии, один цирк, 686 домов культуры и 169 библиотек.
В этом году мы обновим столичные культурные центры, а со следующего года возьмемся за регионы. Сначала обновим в региональных культурных заведениях инфраструктуру, затем контент. Мы бы хотели, чтобы на гастроли в отдаленные районы могли поехать труппы центральных театров и филармонии.
— У нас в стране серьезный недостаток музыкантов. К примеру, на весь Кыргызстан остались всего два гобоиста, а арфистов нет совсем. Музыканты кочуют из оркестра в оркестр, составов не хватает, поэтому профессиональные музыканты нарасхват, а консерватория не располагает нужным количеством студентов. Как решить эту проблему?
— Мы планируем реабилитировать в первую очередь оркестр филармонии, потому что он стал очень слабым. Некогда элитный оркестр угасает на глазах. Сначала разберемся с этой проблемой, а потом возьмемся за остальные.
Вы совершенно правы, у нас не хватает ни музыкантов, ни инструментов, на которых они должны играть. Многим инструментам по 20-30 лет. Мы ведем переговоры с российскими коллегами по вопросу обновления инструментов в рамках перекрестного года.
Недавно разговаривали с руководством консерватории и попросили подготовить для нас несколько музыкантов, в том числе гобоистов и арфистов.
— В этом году в Турции пройдут Всемирные игры кочевников. Бренд этого мероприятия был создан в КР, и кыргызстанцы этим очень гордятся. Скажите честно, не было жалко отдавать ВИК другой стране?
— Конечно, было жалко, но мы хотим видеть, как Игры кочевников развиваются. Раз уж мы заявляем, что это международное мероприятие, значит, должны были дать другим странам возможность провести их у себя. К тому же, если другие участники изъявили желание провести их у себя, это говорит о том, что спрос на этот формат велик.
Мы договорились, что каждый второй или третий раз ВИК будут возвращаться к нам. Так что у кыргызстанцев еще будет возможность насладиться организацией и проведением этого мероприятия.
— Турецкая сторона советуется с вами в вопросах организации?
— Конечно, это прописано в договоре, который мы заключили. Такие культурные жанры, как этнохит, этномода, этнотанцы, этногородок, обязательно будут присутствовать и на предстоящих играх.
Мы планируем обговорить с турецкой стороной перспективу сделать кыргызстанцам скидки на перелет в Турцию во время ВИК, тем более что все возможности для этого есть.
— Вы лично чувствуете ответственность за то, что происходит в культурной сфере?
— Конечно! Я читаю все, что пишут о культуре в социальных сетях. Меня радует, что культуру в нашей стране вообще обсуждают, потому что на протяжении долгого времени складывалось ощущение, что главными темами были политика и экономика.
В последнее время мы все определяемся, в каком направлении двигаться дальше, какие ценности привлекать, куда расти…
Могу сказать однозначно, что движение есть. В прошлом году мы вложили 322 миллиона сомов в капитальный ремонт культурных объектов страны. Такие деньги не выделялись на протяжении 15 лет. В этом году планируем направить на эти цели еще около 400 миллионов. Например, Музей изобразительных искусств имени Гапара Айтиева полностью отремонтируем.
— Вы молодой руководитель. Скажите честно, получается гнуть свою линию, в то время как секторами культуры заведуют заслуженные деятели?
— Конечно! Мои коллеги — интеллигентные люди, преданные своему делу. У нас не бывает ситуаций, когда кто-то пытается перетянуть одеяло на себя. Мы работаем слаженно одной большой командой.
