Автор блога Crimson Alter — для РИА Новости
До недавнего времени каждый мировой кризис превращался в источник дополнительных доходов и преимуществ для западной — особенно американской — экономики. Механизм получения этих преимуществ, независимо от вида самого кризиса, всегда работал по одной схеме: если на планете случалось что-то плохое, единственным активом, который демонстрировал максимальную надежность, был американский доллар (или долларовые облигации Минфина США), а самым надежным местом для хранения этих надежных активов являлся какой-нибудь крупный американский банк.
Иногда в качестве надежного места "парковки капиталов" выступали и швейцарские банки, но тот же Минфин США и американские дипломаты сделали все, чтобы эту тихую гавань мирового финансового мира буквально сжечь, оставив фешенебельные руины на месте былого величия, которое кануло в Лету вместе с понятием "банковская тайна".
Соответственно, назревала довольно страшная ситуация: чем хуже было всему остальному миру, тем больше капитала концентрировалось в Соединенных Штатах и тем более тепличными становились финансовые условия для развития американского бизнеса и для роста американского бюджетного дефицита, из которого в том числе финансировались программы дестабилизации остального мира. Если оценивать ситуацию максимально цинично и грубо, получался своего рода вечный двигатель, ну или "финансовый пылесос" глобального масштаба: мир вне США вкалывает в поте лица и зарабатывает капитал, потом Штаты (не важно, с помощью "цветных революций" или "финансового шока" с участием американских финансовых структур) устраивают какой-нибудь очередной глобальный или региональный кризис, и значимая часть капитала, заработанного в других странах, притекает в американскую (или просто "долларовую") финансовую систему, которая продолжает кормить этот генератор кризисов.
Почему "чужой" Трамп ближе Китаю, чем "свой" Байден
На фоне данной схемы особенно смешно выглядят традиционные объяснения этой американской исключительности, которые любят использовать филоамериканцы, работающие в финансовых структурах или СМИ, где фигурируют такие мифы, как "соблюдение прав собственности", "низкий уровень коррупции" и "доверие к политической системе". Американская исключительность в финансовом смысле действительно существует, по крайней мере пока, но связана она явно не с мифическими "правами человека" и "верховенством права".
Заявления об исключительности американской нации противоречат международному принципу равенства стран и народов, отметил спикер Госдумы РФ Сергей Нарышкин, подчеркнув, что подобные высказывания нарушают основы международного права.
Эпидемия коронавируса и сопутствующий экономический стресс глобального масштаба внезапно сломали вышеописанный механизм, причем слом произошел сравнительно незаметно, удивив прежде всего представителей финансового мира, которые ожидали, что все будет как обычно: доллар во время кризиса будет расти по отношению к другим валютам, а главной "тихой гаванью" окажутся инвестиции в американские государственные облигации. С учетом того, что кризис произошел на фоне очередного и очень жесткого обострения экономической войны между США и КНР, Вашингтон даже начал строить планы обрушения монетарной системы Гонконга, что должно было нанести дополнительный экономический и имиджевый ущерб Китаю, который и так пострадал от последствий пандемии. Более того, в контексте кризиса начались обсуждения перспектив девальвации не только гонконгского доллара, но и китайского юаня к американскому доллару, что опять же должно было добавить проблем официальному Пекину.
Китай опять выиграл глобальный кризис
На практике получилось не совсем так, как должно было быть по вашингтонской теории. Американский финансовый телеканал CNBC сообщает:
"Goldman Sachs ожидает, что китайский юань укрепится до 6,5 за доллар в течение следующих 12 месяцев. Так считает Тимоти Мо, соруководитель направления азиатских макроисследований и главный стратег банка по азиатско-тихоокеанскому рынку. По словам Мо, это происходит в условиях, когда доллар находится в "структурном периоде ослабления" после того, как он был достаточно сильным в течение последних нескольких лет. Стратег Goldman Sachs добавил, что движущей силой этого явления была "потеря исключительности США", поскольку факторы, которые ранее поддерживали рост доллара, такие как относительно более быстрый экономический рост в Соединенных Штатах, "пошли вспять". Китайский юань как на международном, так и на внутреннем валютном рынке на этой неделе резко укрепился по отношению к доллару, оттолкнувшись от уровня выше 6,8. Это произошло потому, что данные Национального статистического бюро КНР за август показали первый положительный отчет о розничных продажах страны за 2020 год".
Эта ситуация должна быть довольно неприятной для тех американских экспертов, которые еще несколько месяцев назад, при 7,1 юаня за доллар, говорили о тотальном дефиците валюты в китайской банковской системе и экономике и предсказывали очередное бегство капитала из КНР в США. Сейчас происходит нечто обратное: китайские финансовые рынки привлекают (хотя процесс еще в самом начале) часть тех самых потоков "напуганного" кризисом капитала, которые ищут высокую доходность при высокой надежности вложений. Международная консалтинговая компания Capital Economics указала в недавней аналитической записке для клиентов: "Рекордная разница между доходностью государственных облигаций Китая и государственных облигаций США подает "самый благоприятный сигнал" для будущего курса юаня. Хотя ФРС снизила ставки и указала, что они будут оставаться близкими к нулю в течение многих лет, Центральный банк КНР развернул основную часть снижения краткосрочных ставок. По словам аналитика Capital Economics, это означает, что доходность казначейских облигаций Китая будет "намного выше доходности на других основных рынках мира".
США верят в "один Китай". Но где они видят его столицу?
У этой сухой констатации есть интересное последствие: раньше Соединенные Штаты могли держать ставку на сколь угодно низких уровнях, не переживая о том, что мировые капиталы, особенно в условиях кризиса, потекут в какую-то другую страну или на какие-то другие рынки. А сейчас Китай начинает процесс лишения США этой привилегии, так как его экономика, правильное решение проблемы эпидемии и консервативная политика центробанка позволяют ему предлагать капиталам со всего мира возможность прибыльных и надежных вложений на китайском рынке. У мировой экономики и финансовой системы (не говоря уже о привычках инвесторов) — колоссальная инерция, но процесс трансформации уже запущен, и, судя по всему, он будет только усиливаться. Вашингтон обязательно постарается повернуть процесс вспять, однако пока администрация Дональда Трампа занята тем, что запрещает в США популярную китайскую соцсеть TikTok.
Это, конечно, мощный жест, но если Вашингтон им ограничится, то в обозримой перспективе его решения и запреты уже мало кого будут серьезно волновать.
