Елена Лаврик — коммерческий директор одной из крупных швейных компаний Кыргызстана. Предприятие работает на экспорт: женскую одежду, произведенную в республике, охотно покупают в России. О современной бизнес-модели, которая идеально подходит для кыргызстанского легпрома, Лаврик рассказала в интервью Sputnik.
— Вашей компании более 20 лет. Как изменилась ситуация в отечественной швейной отрасли за это время?
— У компании четыре основателя, одна из них — Вероника Ли — стояла у истоков кыргызского самопошива. Когда распался Советский Союз и швейные фабрики начали закрываться одна за другой, она взяла несколько машинок и стала заниматься тем, что умеет. Компания быстро развивалась, потому что для этого были все предпосылки, в том числе дефицит качественной продукции.
Рынок стал сокращаться, а наших швей начали "ставить на колени", все время требуя снижения цен. Люди, занятые в этой отрасли, работали (и продолжают работать) круглосуточно. Как это устроено: утром они выезжают на базар, продают товар и берут заказы, после полудня покупают ткань, ночью вызывают закройщиков, а утром следующего дня швеи начинают шить. Таким образом, к вечеру мы получаем готовый товар. Такую скорость может дать только "Дордой". Это сильная сторона наших швейников, за что их, конечно, очень ценят.
Швеи с опытом и смекалкой хорошо зарабатывают — около 2-3 тысяч сомов в день. Однако невозможно работать в таком темпе 12-14 часов в день и не выгореть. При этой схеме почти нет возможности для развития.
"Дордой" начал заполняться дешевой и некачественной одеждой. Никто не обращал внимания на "разнотон" и пятна, я уже не говорю про мелкий брак. В России стояли фуры с тоннами никому не нужной переработанной продукции.
Все знают, что текстиль — это вторая в мире отрасль по загрязнению экологии. Мир движется к обдуманному сокращению спроса на одежду. В той же Европе вместо пяти кофточек лучше купят одну, но надолго. Тем не менее объемы производства остаются колоссальными.
— Выходит, наши швейники оказались в ловушке "низких цен"?
— Да, мы же не хотели хоронить свое дело, поэтому решили изменить бизнес-модель, что позволило обойти эту ловушку. Наша компания работает на экспорт в Россию, а там привычную рыночную торговлю потеснили маркетплейсы. Объемы продаж в них космические, но требования иные: во главу угла ставится качество.
Мы увидели, какой огромный рынок открыт перед кыргызстанским легпромом, готовым выйти на маркетплейсы с качественным товаром. Мы продаем услуги по той же цене, по которой на "Дордое" предлагают готовую вещь!
Отечественные бренды могут выходить на маркетплейсы как самостоятельно, так и через посредников. Тот, кто реализует свою продукцию на "Дордое", может спокойно торговать на том же Wildberries и в два раза увеличить маржу.
Во-первых, нужна консолидация. Предприниматели часто сами держат кассу, самостоятельно начисляют зарплату, а это очень утомительно. Дело продвигается намного лучше, если несколько специалистов с разным опытом объединяют усилия. Это дает бизнесу устойчивость.
Во-вторых, предприниматели должны делиться с сотрудниками и платить им достойные деньги. Иногда коллеги сетуют, что на рынке не осталось хороших швей, но это неправда. Не надо никого уговаривать и ломать голову над мотивационными программами — просто покажи, где человек может заработать. Такой подход мгновенно дает плоды.
Пожалуй, еще одна распространенная ошибка — это неуважительное отношение к швеям. Часто слышу, как начальники жалуются на подчиненных. Как правило, руководители не заботятся о сотрудниках, они уверены: "Если я плачу, значит, мне должны". Они не задумываются об элементарных условиях труда: где швея может пообедать, удобно ли ей на рабочем месте? Это простые вещи, но во многих цехах о них не хотят беспокоиться.
— Удалось ли нашим швейникам улучшить репутацию, подпорченную некачественной продукцией?
— На этот вопрос трудно ответить однозначно. В Кыргызстан часто приезжают мелкие предприниматели из России в поисках поставщиков для своего бизнеса. Один из них сказал: "Конечно, есть Италия, Беларусь и другие страны Европы, но что сошьет Кыргызстан, в том и будет ходить Россия". Это правда.
Разумеется, одежду из Кыргызстана еще не воспринимают как самую качественную, но большинство компаний это понимают и перестраиваются. У нас есть шанс создать для вещей с биркой "Made in KG" новый имидж.
— Как обстояли ваши дела в разгар пандемического кризиса и после отмены карантина?
— Как только сняли карантин, мы сразу начали шить, достигнув пика по выпуску продукции. Казалось, тогда люди первым делом побежали покупать одежду. После карантина наши показатели выросли в двое, то есть в июне мы выпустили в два раза больше продукции, чем в феврале. Иначе говоря, прошлый год для нас был вполне успешным, а уже в январе 2021-го мы начали принимать большие заказы. Мы вообще довольно быстро растем: за год показатели компании выросли в три раза.
Единственная трудность, с которой мы сталкиваемся, — это ситуация с товаром на китайской границе, где "застревает" очень много ткани. Если бы наше правительство смогло решить этот вопрос, отечественный легпром приобрел бы неиллюзорный шанс завоевать новых клиентов.
Мы можем шить маленькие партии, что невыгодно Китаю. При небольших объемах это выйдет даже дешевле, чем в Поднебесной. Повторюсь, у Кыргызстана огромные возможности. Чего стоит только российский рынок — это более 140 миллионов человек! К тому же мы шьем на Таджикистан, Узбекистан и Казахстан. Считайте, что все наше шестимиллионное население можно было бы обеспечить работой в одной только швейной отрасли.
— В разгар пандемии моя коллега взяла интервью у владельца швейного цеха. Он упомянул, что на плаву держатся предприятия, которые производят спортивные костюмы. С чем это могло быть связано?
— Это вполне логичный и объяснимый тренд. Весь прошлый год многие офисные работники просидели дома на "удаленке", отложив брюки и жакеты. Их заменила удобная одежда, которая не стесняет движений.
Вы даже не представляете, чем обернулся год дистанционной работы для швейного рынка. В январе весь трикотаж из Узбекистана и Турции подорожал на 20 процентов из-за взлетевшего спроса. Мы наблюдаем тренд на комфортную неклассическую одежду, приятную и недорогую, так что заказы на майки и шорты только растут.
Это очередной шанс для Кыргызстана. В этом плане мы конкурируем с Узбекистаном даже не ценой: у соседей огромные фабрики, которые ориентированы на большие партии товара. Да, так выходит дешевле, но и партия на заказ должна быть в пять раз больше.
— Есть ли у маленьких предприятий в Кыргызстане шанс занять свое место под солнцем, или в будущем их поглотят крупные компании?
— Думаю, что мелкие предприятия в безопасности. Все-таки в небольших цехах легче добиваться качества. Более того, я вижу за ними будущее: для Кыргызстана выгодна бизнес-модель, при которой несколько мелких предприятий объединяет единый продуманный сервис.
— В чем еще преимущества нашей продукции перед конкурентами?
— Объясню на примере России, куда также везут одежду из Китая, Турции и Беларуси. С Китаем конкурировать по цене непросто, ведь сырье у них близко, а вещи из Беларуси и Турции стоят вдвое дороже кыргызстанских, так что мы спокойно можем составить им конкуренцию.
— Представим, что я начинающий предприниматель, который хочет открыть здесь швейное производство. На какой продукции надо сосредоточиться, чтобы она пользовалась спросом за рубежом?
Кстати, с этой задачей швейникам способны помочь представители поколения Z. Не понимаю, когда молодежь жалуется, что ей нечем заняться в Кыргызстане. Мир нынче не имеет границ, вся информация в открытом доступе на YouTube: можно научиться пользоваться инструментами, составлять коллекции, анализировать спрос. Если молодежь подключится к этому делу, наш бизнес сможет запросто наступить на пятки Турции.
— Есть ли перспективные рынки, которые кыргызстанский легпром еще не открыл для себя?
— Исторически так сложилось, что наши рынки — это Россия, Казахстан, Таджикистан и Узбекистан. Возможно, в будущем список пополнит Китай. Сейчас китайский рынок претерпевает изменения, потому что страна ведет торговые войны США, ограничивая торговлю американских брендов, таких как H&M. Это значит, что рынок освобождается. Возможно, лет через десять мы будем поставлять одежду в Китай.
— Всегда было интересно узнать, почему в Кыргызстане не шьют джинсы. Это же такой популярный предмет гардероба…
Честно говоря, я даже рада, что мы не шьем джинсы. Уж лучше побережем окружающую среду.
— Почему бы нам тогда не шить нижнее белье? Тоже ходовой товар…
— У нас есть вполне успешная фабрика, которая заключает контракты с крупным российским ритейлом. Если говорить о повсеместном производстве, то рядом Узбекистан, у которого свой хлопок. Соседям выгоднее выпускать этот тип продукции. Зачем нам конкурировать, если у каждого есть своя ниша?
— Какие деньги крутятся в нашей швейной отрасли?
— Миллиарды сомов... Колоссальные деньги, правда, как правило, теневые. Мы же работаем "в белую", через расчетные счета. Россия сейчас вводит жесткие правила в этом отношении: у них и "честный знак", и QR-коды… Все это будет ломать рынок и заставит многие цеха открыть расчетные счета. Следовательно, в результате такой легализации можно ожидать повышения цен.
