Поразительная Олимпиада в Токио на глазах становится выставкой достижений "великой перезагрузки". Абсолютно пустые трибуны — затемненные и тихие, как склеп. Спортсмены в масках на социально приемлемом расстоянии друг от друга. Лимит на общение (90 секунд на интервью) и на поздравления (несколько секунд на пообниматься). Вот как-то так видят наш будущий мир его "неизвестные отцы", пишет обозреватель РИА Новости.
Важной частью этого социального инжиниринга стала тема секса. Началось все с картонных кроватей. Американский стайер Пол Челимо опубликовал фото койки в своем номере, предположив, что это хлипкое сооружение сделано специально, чтобы предотвратить все попытки заняться любовью. "Больше, чем вес одного человека, эти кровати не выдержат, — сообщил он в Twitter. — Впрочем, для нас, стайеров, я проблемы не вижу, мы тут все вчетвером сумеем..."
Новость про антисекс-кровати растиражировали все мировые СМИ. Организаторы Игр принялись возмущенно оправдываться. Кровати оказались специальными экокойками из материала, пригодного для дальнейшей переработки. Секс тут был вообще ни при чем.
Тем более что приводить в комнату посторонних правилами "социального дистанцирования" категорически запрещено. Общение на этих Олимпийских играх сведено к минимуму. Любой незаконный контакт, не говоря уже о том, чтобы сходить в гости, — и спортсмену светят дисквалификация и депортация из Японии.
При этих драконовских правилах полным абсурдом кажется то, что олимпийцам зачем-то раздали 160 тысяч презервативов. Что с ними делать, кроме как наливать воду и бросать из окон в прохожих?
На самом деле с одеждой спортсменов все очень непросто. При нынешнем развитии технологий их костюмы нуждаются в строжайшей регламентации. Мы прекрасно понимаем, почему, например, пловцы внезапно полюбили длинные шорты — сегодня они уже по колено. Современные ткани уменьшают трение, повышают скорость в воде. Конечно, мечта каждого спортсмена — вообще плыть в гидрокостюме, тут все мировые рекорды рухнут в одночасье.
Есть и соображения комфорта. В пляжный гандбол действительно удобнее играть в шортах, чем в бикини, и, наверное, пришла пора эту форму сменить. Норвежские гандболистки недавно выступили на европейском чемпионате в новом костюме, получили штраф, но планируют продолжить борьбу. Волейболистки уже добились для себя права играть на Олимпиаде в шортах или в бикини — кому как удобнее.
Однако гимнастки из ФРГ мотивировали свое решение отнюдь не технологичностью или комфортом. Они боролись против "сексуализации женщин в спорте".
Честно говоря, это довольно противная формулировка. Она унизительна. Она как-то по умолчанию предполагает, что зрители — это ненормальные, похотливые вуайеристы, чего-то там фантазирующие насчет спортсменок. Из-за этих извращенцев нужно срочно удлинять юбки фигуристкам и надевать штаны на гимнасток.
В идеале, лучше вообще всех — и женщин, и мужчин — одеть в одинаковые комбинезоны. Будут потеть и мучиться, потеряют в результативности, зато сохранят честь и достоинство. Никто не сможет их объективировать, никто на них и смотреть-то не станет. Выглянет из комбинезона красивое лицо? На него тут же наденут масочку. Ну и будет покончено с большим спортом. Зрители выключат телевизоры, и вся эта бодяга закончится, к всеобщему облегчению.
Все эти разноплановые олимпийские сюжеты сводятся к одному. Глобальное начальство делает все, чтобы традиционный секс, в том виде, в каком мы давно его знаем, стал чем-то неприличным, нездоровым, неправильным. "Неизвестные отцы" лезут со своими указивками в сугубо интимную жизнь человечества и переформатируют ее как хотят.
Или возьмите моду. Большинство новых коллекций — это какое-то хитроумное, сложносочиненное издевательство над моделями, в ходе которого самые красивые женщины планеты начинают выглядеть как чучела.
Нам все это хорошо знакомо. Большевики тоже в свое время пытались десексуализировать все, что движется. "Дарование, конечно, у вас есть, — говорил режиссер актрисе в фельетоне Ильфа и Петрова. — Но какая-то вы такая… с физическими изъянами… Какая-то вы, извините меня, красавица… Что скажет общественность, если увидит на экране подобное?"
Еще 30 лет назад всех возмущало официальное ханжество советского строя. "У нас секса нет", бабки на скамейке, вот это вот все. Сейчас мы описали полный круг и пришли к ханжеству глобальному, высокотехнологичному, способному компостировать нам мозги в круглосуточном режиме.
Появилась такая глобальная МарьИванна, которая сидит на скамеечке и шипит в спину человечества: "Чего юбку-то короткую такую надела? Проститутка! А ты куда смотришь? Извращенец! Тут же волейбол, а не это самое, ты в глаза, в глаза им смотри!".
В этой затхлой средневековой атмосфере вянут все сто цветов. Мода, спорт, кино, искусство — из всего этого уходит та здоровая эротическая энергия, которая была драйвером их роста и развития. Ничего такого больше нельзя. Ни-ни. Даже не думайте в эту сторону.
Вот, кстати, давно ли вы видели хороший голливудский фильм про любовь? Нет, не про любовь двух ковбоев или инвалидов на колясках или женщины с хвостом и мужчины с протезом. А вот просто про любовь мужчины и женщины — здоровых, красивых, гетеросексуальных? Типа "Титаника" или "Мостов округа Мэдисон"? Ведь старожилы уже не припомнят.
В ходе опроса определилось и особенно угнетаемое меньшинство. Наибольший ужас у работодателей вызывали красивые женщины. Их не стали бы брать на работу подавляющее большинство бизнесменов.
Даже отечественных либералов, умеющих молиться на западные ценности в режиме нон-стоп, до раскровавленного лба, несколько перепугали эксперименты глобального начальства. Вы заметили, что словосочетания "западные ценности" и "свободный мир" как-то резко вышли из употребления?
Потому что эти ценности и свободы оборачиваются сегодня откровенным тоталитаризмом, который бешеным темпом строят страны "золотого миллиарда". Олимпиада в Токио — фактически на военной базе американцев — стала отличной моделью дивного нового мира, концлагерем на минималках. В этом смысле ее полезно было посмотреть. Спасибо, мы вас поняли.
Ну а то, что выдающиеся российские спортсмены и спортсменки умудряются побеждать и в таких противоестественных условиях, — так мы в них и не сомневались никогда. Они лучше всех. Они — я позволю себе такое неполиткорректное высказывание — еще и красивее всех. Их победы, наши эмоции, объединяющая нас любовь — все это последний островок человечности в мрачном мире великой перезагрузки.
