https://ru.sputnik.kg/20230319/intervyu-talant-mamytov-draka-1073675180.html

Прощаю предательство, потому что понимаю человека, — беседа с Талантом Мамытовым

Прощаю предательство, потому что понимаю человека, — беседа с Талантом Мамытовым

Sputnik Кыргызстан

Это интервью состоялось после боксерского поединка из пяти раундов по две минуты — таковы условия подкаста "Разговор на кулаках". К участию в нем приглашаются... 19.03.2023, Sputnik Кыргызстан

2023-03-19T14:00+0600

2023-03-19T14:00+0600

2023-03-19T15:57+0600

талант мамытов

кыргызстан

политика

садыр жапаров

камчыбек ташиев

нурланбек турганбек уулу

разговор на кулаках

интервью

депутат

спикер

https://sputnik.kg/img/07e7/03/13/1073723244_0:62:3072:1790_1920x0_80_0_0_d429bfcf37e9ddde895ff622dd02128f.jpg

Согласно условиям проекта, интервью проводится после боксерской схватки ведущего и гостя — таким образом происходит своего рода "двойное обнажение" последнего, что помогает ему стать более раскрепощенным и глубже раскрыть себя.— Талант Турдумаматович, спасибо большое, во-первых, что вы приняли приглашение, а во-вторых, что побили меня (смеется).— Спасибо тебе! Побои были обоюдными (смеется).— Как вы себя чувствуете?— Нормально. Я, если честно, думал: "Пять раундов протяну или нет?". Получилось.— Вы выглядите свежее, чем я. Думал, вы устанете быстро.— Ну, я три-четыре дня готовился, чуть подвигался, дыхание настроил...— Вы вообще каким видом спорта занимались?— Начинал с каратэ, в 1988 году оно было популярным. Потом поступил в вуз в Бишкеке, на юридический факультет, и здесь начал заниматься кикбоксингом. В 1994–1995 годах кикбоксинг был очень популярным видом спорта. Кыргызстан вообще на мировой арене был номером один по этому виду спорта. Тогда и со стороны государства была огромная поддержка. Я попал в сборную команду "Гермес Профи", тренировался у Александра Воинова, пока не окончил вуз. Потом устроился на работу в органы прокуратуры, поехал в Баткенскую область. Тогда там была война.— Баткенские события...— Да, с террористами. Как раз образовали новую область — Баткенскую, было много вакансий, и я один из тех, кто пожелал туда поехать. Устроился на работу в областную прокуратуру, так началась моя карьера.— Вы сами участвовали в тех событиях?— Нет, мы в основном выходили на осмотр мест происшествия, выносили тела солдат, участвовали во вскрытии, регистрировали, возбуждали уголовные дела и передавали следствию.— Вернемся тогда к спорту. Как долго вы занимались в итоге?— Кикбоксингом около пяти лет, а до этого каратэ три-четыре года. Выступал на соревнованиях, потом поддерживал форму.— Есть у вас какие-нибудь достижения в спорте?— Да, я мастер спорта по ушу-саньда. Хорошо, что сегодня не получил тяжелые травмы. Спасибо вам (смеется).— Не обессудьте (смеется)... Каких качеств, по-вашему, не хватает политикам в Кыргызстане сегодня?— Это очень сложный вопрос. Все политические проблемы, невзгоды, каждый из них "проносит" на себе, поэтому судить никого не буду. Но в самой политике не хватает честности. Как говорится, политика — грязное дело. Часто все решается в угоду личным интересам либо каким-то политическим группам... Тем не менее прежде всего я ценю в политиках искренность. Что бы ни было, всегда надо говорить правду.— Вы разочаровались в политике?— Нет, но у меня появился иммунитет. Я пришел в политику из органов. Сначала мне все это было не совсем понятно — драки в парламенте, споры, предательства и так далее. Привыкнуть было трудно, если честно, но я сделал выводы. У меня свои взгляды на политику, и я стараюсь не совершать некоторых ошибок.— Вы сталкивались с предательством в политике?— В отношении меня такого не было, но в отношении других видел.— А вам приходилось предавать?— Отвечу так: если я даю слово, то никогда не предаю, стараюсь остаться честным до конца. Если я дал слово, несмотря ни на что, стараюсь выполнить обещанное. Я не считаю себя идеальным политиком, мы все не безгрешны. Есть, конечно, определенные моменты, о которых я часто размышлял, думал, работал над собой. Изучал примеры опытных политиков и старался учиться на их ошибках.— А есть политики, которыми вы восхищались, на примерах которых учились?— Таких, наверное, нет, хотя есть довольно сильные. Мне удалось поработать с ними в одном созыве Жогорку Кенеша — в 2010 году. Это один из самых сильных созывов. Например, наша тогдашняя фракция "Ата-Журт": почти все ее члены были опытными политиками, государственными деятелями. Я работал вместе с Садыром Жапаровым, Ахматбеком Келдибековым, Камчыбеком Ташиевым, Курманбеком Осмоновым, Жылдыз Жолдошевой и многими другими. В том созыве был и Омурбек Текебаев... Это индивидуумы, своего рода мастодонты в политике. А я был молодым и многого не понимал. Но я был очень "командным" политиком и ни на что не претендовал. Если мы коллегиально принимали какое-то решение, я стоял до конца. Если шла команда, я шел за лидерами фракции.— Мне кажется, у вас в глазах какая-то... грусть, что ли. Как будто вы разочаровались в людях. Возможно, столкнулись с предательством не в политике, а в личной жизни.— Нет, в жизни у меня все хорошо в принципе. Ну а политика... Я не строю планы заранее, не готовлюсь — просто делаю то, что должен. К примеру, я депутат и должен честно исполнять свои обязанности. Если состою во фракции, мы должны защищать ее интересы, интересы команды. Заранее прогнозировать что-то нельзя, просто надо адекватно на все реагировать. А там, как говорится, куда кривая выведет.— Принимать все как есть?— Да-да, как есть. Ну, никогда не предавать, не сбегать...— Что вам это дает?— Преимущества.— Понятно, что вас могут назвать человеком слова. Но что вы сами с этого имеете, если стоите до конца, даже когда лично вам невыгодно?— Мне так спокойнее. Если мы, например, договариваемся в партии о чем-то, у нас есть командные цели и задачи, и если мы вместе идем на выборы, выигрывает команда, а не один человек. Это сейчас одномандатные округа пошли, а раньше были же партийные, и я тоже выдвигался по партийному списку. В общем, выигрывает команда. Это как в футболе — надо отдавать пасы.— Мне кажется, чаще всего люди идут в политику ради власти, денег. У нас в Кыргызстане есть те, кто идут в нее за идею, за правду?— Может быть, есть и такое, но если в политику идут с подобными идеями, это губительно.— С идеями заработка?— Да. Политика не прощает ошибок. Если нет намерений работать ради страны и народа, зачем вообще туда идти? Если ты воруешь, потом обязательно придется отвечать. А если тебе удалось избежать наказания, придется ответить на том свете, понимаете?— Вы думаете, наши политики боятся наказания после смерти?— Хм, ну есть и такие... Но не надо думать, что все идут в политику с желанием наворовать и разбогатеть. Есть и честные люди, которые приходят с благими намерениями.— Их меньшинство или...?— Их достаточно, просто они прямолинейные, открытые, поэтому очень уязвимые. А те, которые виляют, уклоняются, — они везде. Сегодня с одними, завтра с другими. Поэтому нет смысла приходить в политику, если у тебя нет цели работать во благо народа. А разбогатеть можно и другим способом, заниматься бизнесом, например. Есть же варианты.— Когда вы оставили должность спикера ЖК, мне кажется, некоторые люди в вас разочаровались. Весь человек, занимающий такой высокий пост, должен осознавать ответственность. Что вас заставило уйти?— Если честно, я не планировал становиться спикером, но во время работы делал все, чтобы сохранить парламентаризм в стране, сохранить имидж парламента и чтобы принимаемые нами законы оправдывали надежды народа. В сентябре прошлого года, когда произошел конфликт на границе с Таджикистаном, депутаты собрались на внеочередное заседание, ждали обращения президента. При необходимости мы должны были принять решение о введении военного положения. События развивались стремительно, многие депутаты сами поехали в Баткенскую область... Мне сказали, что ГКНБ и Минобороны хотят представить информацию о событиях на границе. Мы ждали. После оглашения этой информации раздали оружие.— Кто раздал?— Ну, Министерство обороны и…— Кому раздали оружие? Депутатам?— Депутатам. Занесли ящик. Сказали: вот, пожалуйста, берите, если хотите защищать страну. Надо идти на передовую! Такое обращение прозвучало из уст председателя ГКНБ. Глава Минобороны был рядом.— А как занесли оружие? Как это выглядело?— Я не понял, честно говоря. Они должны были ввести меня в курс дела. Я вышел на центральную трибуну и сказал: "Мы ждем обращения президента. Если он обратится, парламент должен будет утвердить введение военного положения. То есть мы выполняем свои обязанности, а брать оружие — это обязанность военнослужащих. Я не знаю, каким образом вы пронесли его в ЖК. Если есть такая необходимость, давайте я первым поеду туда, но ответственность будет на вас".— То есть на председателе ГКНБ?— Да. После этого все парламентарии ринулись получать автоматы.— Сколько ящиков с оружием было?— Один.— Большой?— Да.— Девяносто автоматов было?— Не знаю, сколько их было…— Автоматы Калашникова?— Да, но без патронов… Может, это был какой-то маневр или способ надавить на парламент. Думаю, любой мужчина, услышав такие слова, взял бы оружие. А парламентариям даже не хватило, начали друг у друга отбирать... Но потом их попросили сдать обратно: якобы просто неправильно поняли и так далее. Пришлось сдать. После организовали рейс в Баткенскую область. Больше двадцати депутатов поехали, а больше десяти уже находились там. Еще около десятка депутатов были в Ошской области, куда привозили раненных. Они доставляли гуманитарную помощь. То есть многие парламентарии находились на местах, на своих избирательных участках. А те, которые оставались здесь, поехали в Баткенскую область. Я возложил обязанности спикера на своего заместителя Исаеву. В общем, все мужчины поехали в Баткен... Ну, те, которые могли бегать.— Можете сказать, ради чего вообще, по-вашему, был этот маневр с оружием?— Я так и не понял. Возможно, это был какой-то нервный срыв, не знаю…— Что ему предшествовало?— Вообще, в сентябре, когда парламент собрался после летних каникул, мы планировали заслушать информацию кабмина о строительстве школ, подготовке к зимнему периоду и так далее. Как раз на этот день был назначен отчет. Но мы, конечно, такую информацию не запросили (в связи с событиями на границе. — Ред.). Это была инициатива самого правительства, органов национальной безопасности и Минобороны.— А было такое, что депутаты ругали ГКНБ и Минобороны, обвиняли в бездействии?— Да. Недовольство же везде было.— Я имею в виду само заседание. Депутаты не говорили: мол, почему ГКНБ ничего не делает? Может, комитет так ответил...— Может быть. Но даже если это имело место, не все парламентарии критиковали... Потому что тоже понимали. Многие уже находились в регионах. Мне непонятны действия силовиков в парламенте. Я потом не получил внятного ответа, с какой целью это делалось. Парламент — режимный объект.Тогда мы — все депутаты — договорились этого не освещать, потому что время было трудное. Народ мог нас не понять. Сказали бы: "Там война, а вы, вместо того чтобы защищать страну, грызетесь между собой, выясняете отношения". Но отдельные моменты "засветились", например, когда один депутат шел с автоматом. Потом Адахан Мадумаров рассказал, что занесли ящик с оружием. Так все вскрылось...— Вы мне раньше говорили, что зашли к президенту и объяснили, что хотите уйти, так как не поняли действий силовиков. Что он ответил?— Он тоже не понимал, что произошло. Тогда я и объявил [о сложении полномочий спикера]. Я должен исполнять свои обязанности как руководитель ЖК. На меня возложена ответственность за парламент. Хотя бы меня должны были уведомить об этом...— Можно сказать, что вы были оскорблены маневром ГКНБ и Минобороны?— Как депутат, как личность, например, не считаю, что я был оскорблен. Но парламент — это законодательный орган, и такие действия недопустимы. В парламенте сидят представители народа, которые должны не воевать, а принимать сложные решения — к примеру, о введении военного положения. Врач должен лечить, учитель — учить, военный — воевать. ГКНБ отвечает за контрразведку и должен добывать информацию, а парламент должен принимать политические решения. Их действия были непонятны мне как человеку, знающему закон.— Вы сохранили дружеские отношения с президентом?— Да.— А с председателем ГКНБ?— Со всеми я разговариваю при встрече. Всегда высказываю свою точку зрения. Главная моя проблема — я не умею льстить. И часто поднимаю вопросы, которые муссируются в обществе, то есть говорю о проблемах. Стараюсь говорить правду, чтобы у президента была верная информация, и он принимал правильные решения.— Неприятную правду?— Ну да, может быть. Как он это воспринимает, не знаю. Он достаточно внимательно выслушивает, проверяет и принимает соответствующее решение. Может, это кому-то не нравится.— Вот бокс — как шахматы, только в тысячу раз быстрее. Здесь принимаешь решение — обыграть противника, обмануть его, сыграть на каких-то его эмоциональных недостатках. В боксе иногда делаешь шаг назад, чтобы провалить атаку соперника, но в конце концов выиграть. Можно ли сравнить ваше решение об отставке с таким шагом назад?— У меня никогда не было таких планов или маневров. Я просто являюсь тем, кем себя представляю. Всегда открыт, стараюсь быть честным с каждым человеком — и в политике, и в жизни. Не идеален, у меня есть свои минусы. Однако стараюсь придерживаться каких-то принципов, поэтому планов заранее не строю, просто чувствую внутренний голос, прислушиваюсь к нему и всегда поступаю так, как велит сердце. Ты правильно отметил, бокс — это больше, чем шахматы, потому что здесь и физика нужна. Это как в жизни. Техника бокса — в первую очередь защита. Атака и защита. Если у тебя нет защиты, тебя просто-напросто пробьют. Потому надо двигаться, защищаться. Если пропускаешь удар…— ...голова болит (показывает на свою голову и смеется).— Да, голова болит. Это урок на будущее, чтобы руку держать выше, защищаться. Плюс, если по тебе попадают, ты падаешь. Надо вставать. Так и в жизни. Вся жизнь — испытание. У каждого человека своя дорога, свои трудности. Мы падаем, спотыкаемся, встаем, обдумываем и идем дальше. В боксе то же, что и в жизни, в политике: идем, спотыкаемся, падаем, встаем, не повторяем ошибок и так далее. А если ты упал и не встал, значит, бой проиграешь. Если ты в жизни споткнулся, не сделал правильных выводов, жизнь тоже тебя не простит.— В нокаут отправит.— Да.— Талант Турдумаматович, как вы думаете, правильно ли сейчас, когда в стране много других задач и проблем, поднимать в Жогорку Кенеше, как делает нынешний спикер, вопрос о переименовании районов Бишкека?— Это личное мнение спикера. Данный вопрос не обсуждался в парламенте и в комитетах тоже. Я это мнение абсолютно не разделяю, так как хорошо знаю историю города, страны. Названия улиц и районов связаны с историей Кыргызстана, с тем, через что прошли мы, наши деды. Благодаря этой истории наша страна обрела независимость и сегодня успешно развивается. О переименовании могут говорить только люди, у которых либо нет информации, либо они не знают историю.Бишкек создавался благодаря людям, чьими именами сегодня названы улицы. После революции 1917 года Ленин объявил о строительстве коммунизма, и на его обращение откликнулись из Европы — Чехии, Словакии, Венгрии. В 1924 году сюда приехал целый эшелон специалистов — это был первый советский кооператив "Интергельпо". Построили нам кирпичный завод, сахарный, завод по переработке кожи, привезли станки, то есть заложили фундамент нашей промышленности. И есть, к примеру, улица Интергельпо… Недавно где-то прозвучало: давайте, дескать, изменим название этой улицы. Или: давайте переименуем улицу Месароша...— И такие заявления уже звучат?— Да. Те люди построили нам бульвары, дороги, здания... А вы мне ответьте, за 30 лет независимости что мы построили? Хотя бы один маленький город построили? Нет же. Вот поэтому мне непонятна такая позиция. Я не разделяю идеи о смене названий. Это наша история, мы должны принимать ее, ценить.Наш город в советские годы был современным городом европейского типа. Давайте строить новые города, называть улицы именами других людей — их на всех хватит. Все административные здания, которые сегодня есть, театры, филармония, Дворец спорта, стадион были построены при СССР. Обратите внимание, в каждом районе есть дома культуры, спортзалы, школы, детские сады. Мы должны сами создавать новое, и тогда у нас будет право называть улицы. Как говорится, если ты выстрелишь в прошлое из револьвера, будущее выстрелит в тебя из пушки. Так и будет! Это мое личное мнение.— Недавно в парламенте выступала министр экологии Кутманова, она хотела зачитать доклад на официальном — русском — языке. Спикер Шакиев запретил ей это делать, хотя, насколько я знаю, такого закона нет. Как вы это прокомментируете?— Я просто напомню закон, согласно которому докладчик может выступать как на государственном, так и на официальном языке. Поэтому запрет означает нарушение закона. Если человек не владеет кыргызским языком, у него есть право выступать на русском.— Если так написано в Конституции, значит, запрет выступать на официальном языке противоречит ей, верно?— Получается, так. Я не хочу давать оценку, просто цитирую закон. Все-таки я тоже был спикером, и не хотелось бы комментировать его (Шакиева. — Ред.) действия.— Повторю вопрос, который задавал ранее. Мне кажется, вы не полностью на него ответили. Вы когда-нибудь прощали предательство?— Во многих случаях — да, потому что бывают такие ситуации, когда понимаешь: человеку нелегко, у него были причины. Такое предательство можно простить.— То есть вы даже не обвиняете этого человека? Входите в его положение, понимаете, и прощать не приходится?— Прощать нужно всегда. Тот, кто предает, будет и дальше жить с этим предательством, а тому, кто не прощает, тоже будет тяжело. Поэтому надо отпустить ситуацию, чтобы и самому жилось спокойнее. Мое мышление изменилось после шестого класса школы. Тогда я первый раз столкнулся с предательством: меня предал одноклассник. Были споры, драки... Эта ситуация заставила меня посмотреть на жизнь другими глазами, я испытывал огромное беспокойство. Меня даже перевели в другую школу, и там я уже был другим человеком. Кстати, это и подвигло меня заниматься спортом.— Вы стали более спокойным?— Да, стал спокойным и всегда был на стороне слабых.— В парламенте тоже старались заступаться за других?— Это во мне всегда есть.— Главный совет, который вы могли бы дать своему сыну?— Достойно прожить жизнь. Быть достойным человеком.— Когда вы последний раз дрались по-настоящему?— По-настоящему? Ну, ругались в парламенте, но чтобы драться... Не помню, если честно. Наверное, уже давно.— В молодости?— В молодости, да.— Вас вообще легко вывести из себя, разозлить?— Раньше — да, но опыт помог мне выработать в себе спокойствие, уравновешенность.— А если вас или ваших близких грубо оскорбляют?— Смотря кто. Конечно, такое может вывести из себя, но если я могу поговорить с этим человеком, по-дружески объяснить, либо он объяснит мне и докажет, что я не прав, я всегда готов извиниться.— То есть вам не трудно просить прощения?— Да. Прежде чем что-то сделать, я всегда обдумываю и принимаю решение, поэтому мне особо незачем извиняться. Например, просто так я не ругаюсь, никогда никого не оскорбляю, честь и достоинство не затрагиваю. Если есть какие-то конкретные претензии, я готов их принять — все мы не идеальны, человеку свойственно ошибаться. Если у меня есть ошибки, я готов их исправить. Даже поблагодарю человека, который помог мне это понять.— Что вам больше всего не нравится в людях?— Двуличие.— А что нравится?— Искренность.— Считаете ли вы себя сильным человеком?— Да.— Есть человек, которым вы восхищаетесь? Необязательно в политике.— Есть такие люди, это спортсмены. Жоламан Шаршенбеков, Акжол Махмудов, Айсулуу Тыныбекова. Вот ими можно и нужно восхищаться.— Есть ли у вас человек, с которым можно говорить о чем угодно?— Да, это близкие друзья.— Действительно обо всем можете говорить? И о политике, и об отношениях?— И о политике, и о личной жизни, и о другом. Особенно с друзьями детства.— О каких-то глубоких переживаниях можете рассказывать?— Да.— О чем вы думаете, когда остаетесь наедине с собой?— О своих поступках много думаю. Если я принимаю какое-то решение, которое не соответствует моему внутреннему желанию и идее, всегда переживаю. Всегда прислушиваюсь к внутреннему голосу, своим убеждениям... Ко мне приходят люди с обращениями, с жалобами. И политики обращаются. Разговариваем, советуемся... А потом я размышляю о том, что им посоветовал, потому что у каждого совета есть последствия. В общем, люблю спать в обнимку с совестью.— Вы считаете себя веселым человеком или все-таки грустным?— Себя считаю, так сказать, умеренным. Но я люблю веселых людей.— Есть ли у вас качество, которое люди часто воспринимают неправильно?— Искренность.— А что они думают? Что это слабость?— Может быть. Потому что правда не всегда приятна, а правда — это и есть искренность. Если мы желаем человеку добра, мы должны быть с ним искренни. А ради галочки переживать — зачем это?— У вас много врагов?— Не скажу, что много, но, конечно, есть. Приходя в политику, мы все приобретаем и друзей, и врагов.— Не жалеете, что когда-то пошли в политику?— Нет. Абсолютно.— А есть вообще что-то, о чем жалеете?— Нет. Человек должен прожить свою жизнь так, чтобы ни о чем не жалеть. Я стараюсь придерживаться этого принципа.— Обычно я спрашиваю собеседника, какой указ он издал бы первым, если бы стал президентом. Ну а в вашем случае: какой указ вы издали первым, когда исполняли обязанности президента?— Это был указ о цифровизации. Чтобы между госслужащими и гражданами не было личных контактов, чтобы все было онлайн, дистанционно. То есть электронный документооборот. До меня этот вопрос тоже поднимали, и были достаточно хорошие наработки, но было и сопротивление таким новшествам.— Сколько вам сейчас лет?— Сорок шесть.— А на сколько вы себя чувствуете?— Не знаю... Лет на 30-35.— На что вы откладываете деньги?— Я не откладываю. У меня есть повседневные расходы — на семью, на помощь нуждающимся...— Как любите отдыхать с друзьями?— Мы выбираемся на пикники, жарим шашлык. Спортивные мероприятия проводим. Ну и, конечно, в баню ходим вместе. Разговариваем, вспоминаем прошлое. В основном так.— В каком возрасте вы купили первую машину, или вам ее подарили?— Купил в 22 года, родители помогли немного. Основную сумму я сам заработал — таксовал, на рынке работал в студенческие годы. Купил "Жигули". Старенькая машина, шестой модели. Это было в 1990-х.— А сейчас у вас какая машина?— Lexus, седан.— Насколько вам понравился наш проект "Разговор на кулаках"? Может, вообще не понравился? Что вы хотели бы изменить в нем? Похвалить или сделать замечание?— Проект мне понравился. После пяти раундов человек действительно хорошо раскрывается. Еще интересно совместить приятное с полезным. Хочу поблагодарить вас за то, что пригласили, и пожелать, чтобы ваш проект развивался, чтобы гостей было много... Наверное, не все соглашаются?— Да, немногие.— …чтобы их было больше!

https://ru.sputnik.kg/20210604/orzubek-nazarov-razgovor-na-kulakah-intervyu-boj-1052730205.html

https://ru.sputnik.kg/20220513/bivol-intervyu-draki-tokmok-revansh-kanelo-1064377404.html

https://ru.sputnik.kg/20220706/draka-fizruka-s-jurnalistom-razgovor-na-kulakah-1065868221.html

https://ru.sputnik.kg/20220406/video-deputat-zhk-podralsya-s-shef-redaktorom-sputnik-1063381463.html

2023

Новости

ru_KG

талант мамытов, кыргызстан, политика, садыр жапаров, камчыбек ташиев, нурланбек турганбек уулу, разговор на кулаках, интервью, депутат, спикер, президент