Президент России Владимир Путин как-то пошутил, что в мире осталось так мало демократов, что "после смерти Махатмы Ганди поговорить не с кем". Сильных, жертвенных и мудрых женщин во все времена тоже было не так много. Штучный товар. Поэтому я и решила поговорить с героиней повести Чингиза Айтматова "Материнское поле" Толгонай. Она крутая.
— Вы вырастили троих детей. Сейчас мамам, конечно, легче: всунул ребенку в руки планшет или телефон, и отдохнуть можно. Или игрушку какую-нибудь мудреную. А тогда не было ничего такого. Как вы без этого росли-то?
Табуны мчались со степи лавиной, подвернешься — растопчут вмиг, пыль на версту оставалась висеть в воздухе, а я пряталась в пшенице и выскакивала вдруг, как зверек, пугала их. Лошади шарахались, а табунщики гнались за мной.
— Слушайте, мы сейчас поголовно оправдываем собственную безграмотность низким уровнем образования в стране в целом. Мол, учителя плохие, учебники посредственные. А тогда как учились? Бог с ним, с Интернетом. Тогда же и учебников толком не было!
— Как вспомню сейчас — интересное было время, дети отцов учили. Касым и Маселбек ходили уже в школу, они-то и были учителями. Бывало, по вечерам в доме настоящая школа. Столов тогда не было.
Суванкул, лежа на полу, выводил буквы в тетради, а сыновья лезли все трое с трех сторон, и каждый учил. Ты, говорят, отец, прямей держи карандаш, да гляди — строка-то вкривь пошла, да за рукой следи — дрожит она у тебя, вот так пиши, а тетрадь вот так держи. А то вдруг заспорят между собой, и каждый доказывает, что он лучше знает.
В другом бы деле отец цыкнул на них, а тут слушал с уважением, как настоящих учителей. Пока одно слово напишет, замучается вконец: пот градом льет с лица Суванкула, будто он не буквы писал, а на молотилке у барабана подавальщиком стоял. Колдуют они всей кучей над тетрадью или букварем, гляжу на них, и меня смех разбирает.
— Вы всегда жили с мужем душа в душу. Он вас очень любил. А насколько внешность важна в отношениях между мужчиной и женщиной? Когда вы успевали за собой ухаживать при таком графике работы?
Кем была я тогда? Босоногой дочкой батрака-джатака. Деда моего оставили за долги пахарем, так и пошло в нашем роду. Но хотя никогда не носила я шелкового платья, выросла приметной девушкой.
— Да, гены — это всегда хорошо. Сейчас часто идут споры между теми, кто считает, что женщине необходимо работать, и теми, кто придерживается идеи хранительницы домашнего очага. Вы сами к чему больше склоняетесь?
— И никогда, что бы ни приходилось переносить, как бы ни сгибались плечи мои, никогда не пожалею я, что работала бригадиром. С самого рассвета я была уже на ногах, на колхозном дворе, потом целый день в седле, то туда надо, то сюда, то в степь, то в горы, с вечера до поздней ночи в конторе — вот так и не замечала, как пролетали дни.
Быть может, меня это и спасло. И пусть иной раз с досады, с горя ругали меня, хватали за горло, бросали в работу — не в обиде я. Нет, в таких случаях я больше наваливала работу на Джайнака и Алиман, днем и ночью не было им покоя. И тоже не каюсь, что гоняла их безжалостно.
— А как вы относитесь к такому течению, как "чайлдфри"? Это когда женщины сознательно отказываются от рождения детей.
— О, святое материнство! Одна лишь такая капля счастья окупит море твоих страданий.
— Сейчас молодым семьям несладко. Ипотека, сами знаете, неподъемная. Заработная плата молодого специалиста смешная. В вашу молодость так же было? Не хотелось всего и сразу?
— Значит, с мужем отношения у вас были идеальные. Но это не редкость. Стать хорошей свекровью — это да. Женщинам ведь всегда сложнее уживаться.
— Невестка в доме — это большое счастье. К слову, настоящее, неподдельное счастье, как я понимаю, это не случай. Оно не обрушивается вдруг на голову, будто ливень в летний день, а приходит к человеку исподволь, смотря, как он к жизни относится, к людям вокруг себя; по крупице, по частице собирается, одно другое дополняет, получается то, что мы называем "счастьем".
— А есть ли у вас какой-нибудь универсальный совет для читателей Sputnik Кыргызстан?
— Песня очищает человека, сближает людей. А потом услышишь когда-нибудь эту песню и будешь вспоминать о тех, кто вместе с тобой пел ее в тот летний вечер.
