Полковник Орозбай Колубаев не раз пускал в ход оружие. Когда-то он сражался с душманами в Афганистане, потом его отправили в зону карабахского конфликта. Конечно, офицер не мог остаться в стороне, когда в 1999-м и 2000 годах в Кыргызстан вторглись боевики Исламского движения Узбекистана*.
— Ваш боевой путь начался в Афганистане. Расскажите, как вы там оказались?
Когда мы прилетели в Кабул, мне показалось, что он чем-то похож на Ош. Со всех сторон окружен горами. Меня удивили почти белая земля и невообразимая жара.
Первую неделю мы провели на авиабазе, которую постоянно бомбили моджахеды. Помню случай, когда реактивный снаряд попал в вертолет. Отлетевшая лопасть винта пробила крышу здания и попала в прапорщика, который читал газету. Бедняга даже повоевать не успел...
— Во многих фильмах про Афганистан есть сцены, где командиры призывают солдат быть осторожнее с местными жителями. Дескать, мирный на вид дедушка вполне может бросить в советского солдата гранату.
— Наша войсковая часть размещалась в Шинданде. Мы часто общались с мирными жителями и не чувствовали от них никакой угрозы. Они же прекрасно видели, как советские люди им помогают. Сколько объектов наши специалисты построили в Афганистане! А моджахеды только уничтожали все это.
Для сравнения: те же американцы ничего подобного не делают — они почти не покидают свои базы.
— А с афганскими женщинами вам можно было общаться?
— Нет, что вы! Они даже лицо постороннему мужчине не имеют права показывать! Расскажу вам об одном случае. Как-то к нам подошел афганец и на чистейшем русском попросил газету. Выяснилось, что когда-то он был гражданином СССР, женился на белоруске и решил съездить в Афганистан, чтобы погостить у родственников. Потом началась война, и они остались... Его супруга 11 лет боялась выйти из дома: как только женщина появлялась на улице, ее закидывали камнями, ведь она же не мусульманка. Бедняжка так соскучилась по родине, что любая газета на русском языке была для нее в радость.
— Вы ведь там воевали?
— Конечно! В Кандагаре мы потеряли около 10 человек... Однажды я ехал в БМП, а неподалеку душманы взорвали снаряды. Они были невероятно красивыми — как белые фейерверки. Я залюбовался, но вдруг кто-то ударил меня по спине и затянул обратно. "Товарищ старший лейтенант, вам что, жить надоело?" — ошалело спросил сержант Сотников. Оказалось, что моджахеды выпустили снаряды с белым фосфором. Это ядовитое вещество, которое прожигает одежду. Человек умирает от чудовищных, болезненных ожогов. Страшно представить, что я мог сгореть заживо.
— С обеспечением в Афганистане все было хорошо?
— Да, отлично. Нас постоянно кормили молочными блюдами, чтобы поддержать организм. Еще мы ели батоны из полиэтиленовой упаковки. Они были сделаны 10 лет назад, но оставались такими вкусными, будто их испекли только вчера.
— Вы ведь побывали и в Нагорном Карабахе во время конфликта между азербайджанцами и армянами. Говорят, межэтнические столкновения — самые страшные.
— Я помню, как посыльный принес список офицеров, которым предстояло отправиться в район конфликта. На сборы дали два дня. Никогда не забуду крики матерей и жен — они не плакали, а буквально выли.
Знаете, Афганистан я "проскочил" на одном дыхании — был молодым, зеленым… А вот Карабах — это действительно страшно. В Афганистане мы прекрасно понимали, кто враг, кто свой. А там и армяне, и азербайджанцы — все свои, но могли выстрелить в спину.
— На чьей стороне вы воевали?
— Мы не стреляли, просто были щитом между двумя воюющими сторонами. Это страшно: представьте, что с каждой стороны по 700 человек, трупы лежат, а ты должен встать между стреляющими.
Военные части были разграблены, а во дворах домов стояли танки и БТРы. Бойня была невероятная. Помню, как мы обнаружили "Жигули" с четырьмя мертвецами. Все они были без лиц: сначала их расстреляли из автомата, а потом в упор прострелили головы из дробовика. Такое не забудешь...
Впрочем, к нам местные жители относились хорошо, намеренно никто в нас не целился. Даже наоборот: однажды ночью наша машина застряла в грязи на перевале, 70-летние старики принесли лопаты и помогали выкапывать ее.
— Конечно, вы не могли остаться в стороне, когда летом 1999 года в Кыргызстан вторглись боевики Исламского движения Узбекистана*...
А вот боевики знали, что делать. Когда мы освободили село Зардалы, я нашел в мечети коврик, который они использовали как мишень для пристрелки оружия. Внимательно изучил попадания и понял: они пристреливаются идеально, словно по учебнику. Не многие наши офицеры смогли бы так.
Летом 2000 года я дважды ловил разведчиков. Задержанных забрали сотрудники соответствующих органов, а потом их почему-то отпустили. Эти шпионы прошлись по нашим частям, собрали информацию… В итоге мы потеряли на перевале Торо больше 20 человек.
Повторюсь, армия была не готова: я знал двух командиров, которых больше интересовал отдых, чем занятия с солдатами. Мне приходилось частенько повторять им, что надо активнее заниматься подготовкой. Во время событий 2000 года оба погибли в первый же день: одного зарезали, а другого "снял" снайпер.
— Многие "баткенцы" говорят, что обеспечение армии в те годы было слабым.
— Расскажу вам про ситуацию с тушенкой. По идее, она хранится несколько лет, после чего ее должны заменить на свежую. Как раз в тот год требовалось освежить запасы, но кто-то решил на этом заработать, и тушенку не заменили. Просроченным продуктом стали кормить солдат. Я тогда тоже отравился.
Впрочем, на помощь всегда приходит солдатская смекалка. Однажды мы в Афганистане во время боевого задания даже торт приготовили: купили в ларьке печенье, масло, газировку и сгущенку. Получилось от души!
— А как сейчас обстоят дела в нашей армии?
— Первые пять лет после баткенских событий мы еще как-то держались, а сейчас тот опыт позабыт. Подготовка нынешнего командного состава ниже плинтуса — я вам это говорю как боевой офицер. Кроме того, отменили военные кафедры в вузах. Там хоть чему-то учили два года... Да, не всегда это было хорошо, но все-таки! А сейчас человек заплатил 50 тысяч сомов, месяц пошагал по плацу — и получил военный билет. Не представляю, чему можно научиться за месяц.
— В последнее время разгорается много скандалов вокруг лже-"афганцев". Почему так произошло?
— В советское время льготы получали только те военнослужащие, которые непосредственно участвовали в боевых действиях в Афганистане. В независимом же Кыргызстане платить стали всем, кто там побывал. Причем выплаты немалые — по 6 тысяч сомов.
Подозревать, что среди нас есть ненастоящие "афганцы", мы начали лет восемь назад. Дело в том, что в афганской войне участвовали около 7 тысяч кыргызстанцев, 252 погибли, несколько человек пропали без вести. За 30 лет число воинов-"афганцев" в стране должно было сократиться — по нашим подсчетам, до 4,5 тысячи, а их и сегодня 6-7 тысяч.
— Скажите, в современной армии сохранилось понятие офицерской чести?
— К сожалению, нынешние офицеры часто не имеют даже своего жилья. В советское время мы не переживали о том, как обеспечить солдат всем необходимым, а сейчас офицеры вынуждены все выпрашивать. Например, если нужно провести боевую подготовку, надо писать рапорт, чтобы дали патроны, ГСМ, одежду...
Обязательно почитайте историю опального генерала Шейшенбека Байзакова. Он тоже защищал родину во время баткенских событий.
* Террористическая организация, запрещенная в Кыргызстане и ряде других стран.
