Юлия Митенкова в середине 1990-х волею судьбы оказалась в северном Афганистане и в общей сложности прожила там больше 10 лет. Ей довелось стать свидетелем драматических моментов прорыва фронта Северного альянса (Объединенный исламский фронт спасения Афганистана — союз полевых командиров с севера страны) талибами, а также предательства союзников, когда судьба альянса висела на волоске.
— Как вы оказались в Афганистане?
— Я родилась в Тольятти, потом наша семья переехала в Москву. В 1993 году после окончания школы я поступила в Московский институт иностранных языков на англо-итальянское отделение, где случайно познакомилась с будущим мужем Саидом. Он оказался сыном влиятельного афганского политика, бывшего вице-президента страны Сейеда Мансура Надери.
Сегодня Сейед Мансур Надери является советником действующего президента Ашрафа Гани, а члены его семьи — депутатами афганского парламента, где представляют интересы своей партии "Национальное единство".
...Итак, я вышла замуж за сына этого политика и в 1996 году впервые поехала в Афганистан, сохранив российское гражданство.
— Родители не были против такого брака? Как они отнеслись к вашему переезду в Афганистан?
— Если честно, родители были в шоке, ведь я — единственная дочь. Но поняв, что меня не разубедить, они были вынуждены смириться.
В Москве мой муж часто встречался с советскими "мушавирами" — так афганцы называли наших советников. Один из них — Генрих Анатольевич Поляков — просто поразил меня: он знал об Афганистане буквально все. Когда услышал, что я собираюсь связать судьбу с этой страной, советовал мне хорошенько подумать и отказаться от такой затеи. Я его не послушала, но впоследствии неоднократно вспоминала эти слова.
— Какими были ваши первые впечатления от Афганистана?
В Мазари-Шарифе у семьи мужа был красивый особняк, и меня поразило, что их телохранители даже при выполнении бытовых поручений всегда держат при себе оружие. Затем мы отправились в Пули-Хумри — небольшой городок на пути в Кабул, центр провинции Баглан. Старший брат Саида занимал должность губернатора провинции, а он сам был командиром гарнизона, выполнявшего функции местной полиции.
— Трудно было привыкнуть к афганской действительности? Как быстро вы выучили язык?
— Я довольно быстро привыкла к новым родственникам и их пастве — исмаилитам-низаритам, хазарейцам по национальности. Хазарейцы не похожи на пуштунов или таджиков, они имеют монголоидную внешность и считают себя потомками Чингисхана. Их длительное время притесняли и лишали элементарных гражданских прав. Исмаилитский имам и его духовные наместники в Афганистане — предки семьи Надери — взяли их под свою защиту. Хазарейцы считаются джамаатом (общиной) и почитают Сейеда Мансура Надери как "пира" (суфийского святого). Служба семье Надери для них большая честь, поэтому в каждом доме много прислуги.
Женщины из семьи мужа обучали меня восточному этикету — например, приходилось носить голубую паранджу с плотной сеткой на глазах, через которую было очень плохо видно...
Первый год моего пребывания в Афганистане был безоблачным и приятным. Но все кардинально изменилось осенью 1996-го, когда члены движения "Талибан"* — детища английской и пакистанской разведок — захватили Кабул и зверски казнили бывшего президента Мохаммада Наджибуллу вместе с его братом. Через два года талибы захватили провинцию Баглан, которую контролировали члены семьи Надери, и начали охоту за ними.
— Почему?
— Большинство талибов — пуштуны. Вражда между пуштунами и хазарейцами из-за экономических ресурсов и религиозных различий длится уже несколько веков, но именно талибы усилили этот конфликт, назвав всех шиитов "мунафиками", то есть фальшивыми мусульманами. Они массово уничтожали хазарейцев, соответственно их главной задачей было физическое уничтожение семьи Надери — духовной опоры афганских исмаилитов.
— Что ждало вас, если бы вы попали в пленен к талибам?
— Очевидно, что в живых нас не оставили бы. Более того, убийство сопровождалось бы унижением и надругательством. Тогда всем женщинам семьи раздали опий, который в случае пленения надо было принять сразу. Мне объяснили, что смерть будет безболезненной, так как доза рассчитана очень четко: мы просто уснем.
— Где вы жили после того, как бежали из Афганистана?
— В Ташкенте и Мешхеде. До 2003 года.
— А когда вернулись?
— В 2004-м, после ввода в страну американских войск. Отец мужа организовал в Кабуле культурно-просветительское общество, а мне поручил руководить курсами английского языка и компьютерной грамотности. Я попала в свою стихию, поэтому работала с удовольствием. Среди учащихся оказалось много кабульских хазарейцев, так как оплата была чисто символической, а дети из неполных семей вообще учились бесплатно.
— Почему вы решили вновь уехать из Афганистана?
Хочу отметить, что сих пор многие афганцы с теплотой вспоминают десятилетнее пребывание в стране советских войск, сравнивают его с нынешним присутствуем американцев. Советские солдаты относились к жителям Афганистана как к равным и построили там много социальных объектов. Американцы же смотрят на них свысока и никаких социальных объектов не строят.
* Экстремистская организация, запрещенная в Кыргызстане, России и других странах.
