У меня есть одна заранее заготовленная шутка. Как только вижу компанию молодых людей, сеющих рассаду из подсолнечной шелухи в каком-нибудь городском дворе, которые на мощных децибелах говорят по-кыргызски, вставляя в речь несравненный русский мат, я оборачиваюсь и тихонько так говорю спутнику: "Ох, смотри, ребята идут с ахматовских чтений". При этом прекрасно понимаю, что они вообще едва ли знают, что такая поэтесса когда-либо существовала на свете. К сожалению, я не сразу поняла, насколько моя шутка отвратительна.
В детстве я не чувствовала острой необходимости работать. Ради новой игрушки или платья — да. Но не для того, чтобы выплатить долги или купить хлеба.
В моей семье можно было читать книги даже лежа, ночью и при плохом освещении (мама сначала протестовала, но потом смирилась). А вот за "тройку" спокойно можно было и огрести, потому что "будешь троечницей и на работу никогда не устроишься". И так жили все мои одноклассники и друзья по двору. Мне казалось, что так живут все.
И вот в наш уютный, теплый мир стали вторгаться чужаки. Их можно узнать за километр: они с особым смаком плюют на землю, могут оглушительно цокать вслед девушкам: "Э, чон кыз!" или слушать какую-нибудь композицию на дребезжащих колонках недорогого телефона. Давайте будем перед собой честны: мы же прекрасно понимаем, что скорее всего такой типаж не из местных, ага?
"Фи, как так можно, на землю харкать?" — восклицаем мы как можно тише, чтобы не нарваться на неприятности, как правило, добавляя что-нибудь обидное или вовсе нецензурное.
Да, в их адрес часто звучит снобско-московское "Понаехали!".
Кстати, никто из кисейных барышень или беловоротничковых юношей всерьез в лоне природы оставаться не хочет. Может, на недельку и только в специальном хостеле для туристов. Потому что, ах, мы без теплого душа не можем. И без Интернета. И без пирожного "три шоколада", которое есть в каждом бишкекском супермаркете.
А вы знали, что 2 миллиона кыргызстанцев нашей страны живут на 30 тысяч сомов в год? Конечно, нужно учитывать теневую экономику и подсобное хозяйство, где растут неплохие яблоки и картофель. Но 30 тысяч сомов в год…
Вы знали, что половина кыргызстанцев вынуждена мыться в общественных банях? Каждый раз ходить с детьми в эти ужасные общественные места? Знаете, что они к тому же довольно дорогие?
А вы хоть догадывались, что каждому второму кыргызстанцу до питьевой воды надо шагать больше 100 метров? Вы можете представить, что в нашей стране 600 тысяч человек ежедневно идут на речку, чтобы набрать воды почище?
Давайте, возразите мне. Я знаю, о чем вы подумали. О том, что в регионах вкусное, свежее и полезное питание. Я подготовилась. Знаете, что? В регионах жизненно необходимых белков, проще говоря, мяса едят значительно меньше суточной нормы. И жиров тоже меньше, чем надо. Это значит, что чай и лепешка — обычный ужин огромной части населения.
Мало кто захочет так жить: носить воду издалека, а не пользоваться краном. Есть хлеб, а не сэндвичи. Корить человека за то, что он хочет лучшей жизни, попросту низко. Так же низко, как и обвинять его в том, что он ни разу в жизни не прикасался к томику Бодлера.
Смогла бы я сейчас размышлять о литературных приемах Ремарка, если бы мне пришлось вместо учебы собирать картошку? Хватило бы у меня времени освоить английский, если бы каждый день я топала до речки за водой, чтобы помыть младших братьев и сестер? Неа.
Смогла бы я окончить университет, если бы мою жизнь на тот момент не обеспечивали мама с папой? Взяли бы меня на работу не на престижное место, а хоть куда-нибудь? Нет.
Так чем я лучше ребят, которые прибежали в столицу, спасаясь от нищеты и безнадеги? Почему я считаю, что я выше их просто потому, что могу брызгаться дорогими духами или рассуждать о том, что написал в последней книге Зыгарь? Потому что при рождении мне повезло больше, чем им? Низко, не так ли?
Муж моей подруги приехал сюда из далекого села на юге страны. Сейчас это вполне успешный молодой человек. У него есть привычка открывать холодильник и подолгу смотреть на его содержимое. Сначала мы над этим тихонько хихикали. А потом оказалось, что его преследуют панические атаки. Просто он несколько лет ел только хлеб и майонез. И то если хватало денег. Он до сих пор боится голода.
Вы говорите, понаехали?
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
