Шопоковец Абдиев — директор первого в Кыргызстане детского дома семейного типа для детей с ограниченными возможностями здоровья. Но маленькие подопечные называют его "папой". Сейчас их у него восемь, и он мечтает, чтобы их родители одумались и вернулись за малышами.
Своей историей Абдиев поделился с корреспондентом Sputnik Кыргызстан Светланой Федотовой.
— У нас в стране есть детдома. Зачем нам еще и центр?
— Это экспериментальный проект. Он заработал два года назад. От его успеха будет зависеть, продвинется ли идея в регионы страны.
Основное отличие от обычного детдома в том, что у нас ребенка не отлучают от родителей — напротив, делается все, чтобы вернуть его в семью. Сам по себе центр — это небольшой дом, оборудованный для ребят с инвалидностью. Помимо меня, там работают наша массажистка Зина, психолог и еще несколько докторов.
— То есть вы фактически стали отцом чужих детей?
Работать с детьми, которых бросили родители, сложно, приукрашивать не буду. Только почему-то я остался, причем на двенадцать лет. А потом министр социального развития Кудайберген Базарбаев назначил меня руководителем этого проекта.
— Сколько детей удалось вернуть в семьи?
— Пока одного. Это наш мальчик Асан. Когда он попал в центр, не мог ходить. Когда малышу было всего 9 месяцев, недобросовестный врач сделал укол, который фактически лишил ребенка возможности передвигаться — левая нога перестала слушаться.
Мальчик все время сидел и только в 2 года начал ползать. Не пошел он и в школу. А в 7 лет Асан попал к нам. Первоклассником он смог стать только в 9 лет.
— Как поставили мальчика на ноги?
— Вначале мы делали Асану массаж. Он все время плакал и наверняка ненавидел эти процедуры, потому что с его диагнозом это адски больно.
Через несколько месяцев боль стихла: наша массажистка Зина эже знает свое дело.
Затем я договорился с врачом из четвертой городской больницы Бишкека. Он сделал операцию нашему мальчику совершенно бесплатно.
— Каким образом смогли убедить родителей вернуть его в семью?
— Асану нужна была послеоперационная реабилитация, а нанять сиделку или отправить няню из центра в Бишкек я не мог. Мы договорились с его мамой, и она была рядом с сыном.
Мальчик оказался у нас потому, что его родители развелись, работает только мать. За Асаном следил дедушка, когда ему стало совсем тяжело, они приняли решение отдать его в наш центр.
— А мальчик сразу после реабилитации отправился домой?
Там его ждали мама, близнец Эсен и младший братик, а также дедушка.
Это была тяжелая работа, с которой мы справились. Сейчас ведем переговоры еще с несколькими родителями.
— Почему не все они горят желанием вернуть ребенка?
— Это очень тяжелый вопрос, за годы практики у меня атрофировалось чувство осуждения таких мам и пап. Многие не могут позволить себе содержание ребенка-инвалида, а некоторые просто не хотят.
— А вам оно нужно?
— Уже поздно что-то менять. Я же отец не только родных детей, но и тех, с кем работаю. Бывали времена, когда из-за работы не ночевал дома, и даже прошляпил момент поступления своего ребенка в университет, пока устраивал мою ораву в школу.
— Дети с какими заболеваниями находятся в центре?
— Умственно отсталые и с детским церебральным параличом. Они нуждаются в огромном внимании и заботе. Мамы и папы иногда не в состоянии им это подарить.
Я не могу их осуждать, но как никто знаю, каково подросткам в детских домах. Каким бы хорошим ни был интернат, он никогда не заменит родной дом и маму.
— Кто вам помогает?
— Основные деньги мы получаем из государственного бюджета, но они не могут покрыть всех расходов. Поэтому я в постоянном поиске спонсоров, которые помогут моим ребятам. Недавно отправлял их отдыхать на Иссык-Куль.
