Зафарбек Сулайманов — крупный бизнесмен. На его швейном предприятии трудятся около сотни человек, а сшитые вещи носят россияне, казахстанцы и жители некоторых европейских стран.
Несмотря на многомиллионные обороты своего бизнеса, 27-летний кыргызстанец не утратил простоты в общении. О себе и своей жизни Зафарбек рассказывает с юмором и даже с иронией.
Я отказался от "выгодного" тепличного бизнеса — бишкекчанин об индустрии еды
— Я родился в 1993 году в Джалал-Абаде и до 17 лет никуда особо не выезжал: не то что за границей — даже в Бишкеке не бывал. Вот такой периферийный парень.
У меня обычная семья: папа работал инженером в транспортной сфере, строил дороги в тайге, потом вернулся и стал госслужащим. Мама — преподаватель русского языка в начальных классах. В общем, среднестатистическая джалал-абадская семья.
— Многие считают, что у нас в регионах будущего нет и оттуда надо как можно скорее бежать...
— Я часто задумывался над этим. Родители сами нередко толкают молодежь к мысли о том, что будущего в маленьких городах нет. Все бегут оттуда, но перспективы там на самом деле интересные: работы в регионах — поле непаханое. Проблема в том, что нет инфраструктуры: кинотеатров, театров, кружков. Вот моя сестренка окончила девятый класс, и мы вынуждены были ее забрать, потому что нет никакого развития, даже танцевального кружка. Вот почему на самом деле люди бегут! Поверьте, материальный вопрос стоит в последнюю очередь.
Из-за одной ошибки погибла треть рыбы — о тонкостях форелевого хозяйства
Лично я выбирал не между Джалал-Абадом и Бишкеком. Я выбирал, жить ли в Кыргызстане или остаться за границей. В 17 лет я улетел в США, потом пару лет жил в Турции и год в Бельгии. Пять лет назад понял, что еще чуть-чуть — и я просто не вернусь на родину, связь оборвется. Я видел много соотечественников, которые живут в Европе, Турции, США. Они уже очень далеки от Кыргызстана, их дети говорят на других языках. Мне такого не хотелось, и вместо того, чтобы учиться на бюджете в Великобритании, я вернулся сюда.
— Расскажите о своем опыте жизни за границей.
— В 17 лет я уехал учиться в американский город Сиэтл. Там испытал много культурных шоков. Например, расскажу о своем первом утре в Америке. Так как у нас разница во времени 12 часов, я проснулся в четыре утра с огромным чувством голода. Вылез из окна и стал искать, где можно поесть. Я не очень понимал американскую жизнь, но знал, что там есть McDonald's. Отыскав его, попросил на корявом английском бургер и позавтракал.
Выйдя на улицу, я заметил, что все мне улыбаются, как маньяки. Это было очень странно! Оказалось, у американцев такая культурная особенность — всем улыбаться. Я привыкал к этому недели две, даже родителям жаловался, что в США все какие-то странные.
Мне было стыдно перед туристами за поведение работников отеля — кыргызстанец
Был еще один забавный момент: я сделал себе патриотичную футболку с надписью "I love KG" (KG — сокращенно Kyrgyzstan. — Ред.), надел калпак… А все вокруг спрашивали: "Почему ты любишь килограммы? Ты хочешь набрать вес?".
Ну и конечно, все американцы путают Кыргызстан с Курдистаном. Они восклицали: "О, Курдистан! У вас еще независимости нет!". Я объяснял, что Кыргызстан — это независимая республика в Центральной Азии.
К сожалению, в школе нас не учат представлять свою культуру, свою страну. Мы даже туристам не можем толком этого показать — максимум, деньги из них выудить. А тут приходилось в одиночку "отстаивать" целое государство, отвечать на одни и те же вопросы: "Да, мы существуем. Да, мы есть на карте. Нет, мы не русские, и медведи у нас по улицам не ходят. Нет, мы живем не только в юртах...".
— А было ли что-то, что вам на чужбине особенно не понравилось?
— Возникало ощущение постоянного фейка, неискренности всех этих улыбок. У нас как-то легче, мы можем зайти друг к другу в гости, попить чаю, а там между людьми дистанция. В западном обществе много индивидуализма, что иногда напрягает. Лучше всего я понял это в Бельгии, там у меня возникло сильнейшее чувство одиночества.
— Легко ли было после западной жизни вернуться на родину?
— У меня был "обратный" культурный шок. Когда я только приехал в Бишкек, отправился на Ошский рынок и сильно удивился тому, как агрессивно люди смотрят друг на друга, совсем без улыбок. Я отвык от этого, было дико.
Вы думаете, курьеры в Москве копейки получают? История успеха кыргызстанца
Друзья надо мной смеялись: мол, что ты корчишь из себя американца? Например, я иду по улице, вижу мусор, выбрасываю его, а люди думают, что я просто хочу кем-то казаться... Но теперь я снова стал кыргызстанцем. Как видите, среда быстро меняет людей.
— Почему вы решили открыть швейное производство? У нас ведь и так каждый второй этим занимается!
— И при этом у нас все "хромает". Вот мы открыли несколько бутиков с позиционированием: тут местный бренд. Люди приходили: "Ой, ты че! Это же местный пошив, пойдем лучше нормальное купим". Так обидно! Мы ведь столько сил вкладываем.
К сожалению, у кыргызстанцев есть предубеждение: все местное — это плохо, а импортное — хорошо. Только наши напитки еще как-то котируются.
Мы поняли, что наша задача — создать здесь такое предприятие, которое работало бы на весь мир. Сейчас мы работаем на Россию, Казахстан, Восточную Европу. Пытаемся выходить и на западноевропейский рынок, но там не все просто с лицензированием и стандартизацией.
Шьем повседневные вещи, школьную форму, спецодежду. Сейчас в компании около сотни человек, в этом году мы планировали увеличить штат до 200 сотрудников.
— Где вы взяли деньги на бизнес?
— Мы с партнером по бизнесу ровесники, и люди часто спрашиваю: "Откуда деньги? Кто дал? Папа с мамой?". На самом деле, если проект хороший, всегда найдутся люди, готовые вложиться. Но и мне пришлось продать MacBook, телефон, фотоаппарат, машину, чтобы на первых порах купить достаточно сырья.
— Какое максимальное количество денег вы заработали?
— Нельзя сказать, что у нас молодой бизнес, ведь мы уже вышли на хорошие обороты. Заработок довольно большой: иногда бывает несколько миллионов сомов.
Сколько можно зарабатывать на выброшенных бутылках — история кыргызстанца
При этом я не могу сказать, что заработал себе, например, на квартиру. Я считаю неправильным после первых успехов сразу покупать жилье. Какое-то время мне тоже хотелось сделать это, но я убедил себя, что средства надо снова вложить в бизнес. Хотя зарабатывать серьезные деньги я начал лет с 20, а в 23 у меня был первый миллион.
— Каковы секреты успеха, чтобы инвесторы дали средства на бизнес?
— Все упирается в несколько вопросов. Сколько тебе нужно денег? Когда ты их вернешь? Сколько инвестор на этом заработает? Вот что имеет значение, все остальное — лирика.
— Расскажите о своей самой большой авантюре.
— На начальном этапе у нас было немного денег, и мы стали искать свободные ниши. Поняли, что никто особо не работает со школьной формой. Конечно, есть государственные школы, а есть частные, где хотят более креативные вещи, — вот на них-то мы и ориентировались.
Нашу форму покупали в Кыргызстане, России, Казахстане. Да, это сложно назвать большой авантюрой, если речь о деньгах, но идея была действительно авантюрная и полностью себя оправдала.
— А была ли такая идея, которая себя не только не оправдала, но и обернулась грандиозным провалом?
— В студенческие годы мы привлекли 20 тысяч долларов, чтобы создать коллекцию футболок с интересным графическим решением для сети бишкекских магазинов. Была распродана большая партия, мы заработали 30 тысяч и на радостях заказали еще больше футболок. Прям огромную партию!
За эту работу платили от $ 3 тыс — кыргызстанец о "непрестижной" специальности
Был разгар лета, а мы, молодые-зеленые, не знали, что летом заказывать летнее нельзя — сезон закончится раньше, чем придет партия. В итоге у нас появились футболки на 60 тысяч долларов, которые мы не могли продать четыре года, потому что вещи утратили актуальность.
— Как вы вернули деньги?
— Запускали параллельные проекты, зарабатывали, выкручивались. Так всегда бывает: надо влезать в авантюры, искать новые источники дохода.
— В чем сложность ведения бизнеса в Кыргызстане?
— Есть много препятствий. Например, у нас не сформирована культура ведения бизнеса, нет деловой этики. Человек может позвонить тебе в 12 ночи и сказать: "Эй, ну что? Завтра будем встречаться?".
Лично я никогда не опаздываю на встречи, а с другими такое часто происходит. В итоге ты сидишь, теряешь полчаса-час в ожидании... Но что делать? Приходится подстраиваться, проявлять гибкость.
— Часто ли вы сталкиваетесь с пренебрежительным отношением только из-за своей молодости?
— Молодость — не такая большая проблема, как гендер. Например, мой партнер — девушка, и если мы вместе приходим на встречу, иногда ее предпочитают не замечать, хотя мы с ней на равных позициях.
— Все предприниматели жалуются, что у нас трудно найти хороших сотрудников.
— Действительно, амбиции людей часто не соответствуют их реальным способностям. Это большая проблема, когда человек хочет много зарабатывать, но у него недостаточно компетенции.
С прошлого года мы стали заниматься дополнительным обучением молодежи, это такая благотворительная инициатива. Например, проводим олимпиаду по финансам и экономике, а потом лучших студентов устраиваем на стажировку в ведущие компании.
В 30 лет построила бизнес-империю — история матери двоих детей из КР
Мы занимаемся этим, потому что сами ощущаем кадровый голод. Проблема, что в вузах не дают достаточно образования. Люди приходят с дипломами, но без навыков. Когда мы спрашиваем, что они делали четыре года, те отвечают: "Ну, мы книжки читали, что-то там конспектировали...".
— Карантин по коронавирусу сейчас отменен. Можно ли сказать, что ваш бизнес вернулся к жизни?
— Он почти восстановился. После снятия карантина спрос на одежду вырос, в Москве наши продажи увеличились в десять раз. Парадокс, но наблюдается какой-то бум на вещи. Мы теперь в буквальном смысле зашиваемся.
— А что вы посоветуете тем бизнесменам, которые только выходят из кризиса?
— Звучит банально, но надо искать какие-то альтернативные возможности, подстраиваться под реалии рынка. Насколько я знаю, в Москве сеть супермаркетов из-за увеличившегося спроса стала нанимать на работу сотрудников известной сети общепита, которая лишилась клиентов. Вот так даже в условиях пандемии можно создавать какие-то консорциумы, объединять усилия.
Вроде очевидные вещи, но сейчас бизнесменам труднее всего после такого поражения снова встать на ноги и идти вперед. Да, это тяжело, однако другого выхода нет.
